В кольце смерти

– Ты мне не сказал всего, что тебе самому известно, – конкретизировала свои претензии Лариса. – Как я могу тебе что-то советовать, если я знаю даже меньше, чем ты? Логично?

– Возможно. Но я не знаю, что ещё я могу тебе поведать о своей жизни.

– Подумай, – предложила Лариса.

Подлесный уже жалел, что рассиропился перед нею. Самому надо шевелить мозгами. А лучше – ногами. А так жить, чувствуя себя каждую минуту на мушке, под прицелом – это нестерпимо. Нельзя бесконечно испытывать судьбу. Уже дважды подряд Бог миловал его – так чего же ещё он ждёт? Ходит, раздумывает, исповедуется перед каждым.

Кому нужна его жизнёшка, кроме него самого? И ему-то не так чтобы уж очень. Это раньше когда-то невозможно было представить, как это жизнь на земле будет продолжаться, когда его не станет. А теперь…

– Послушай, – встрепенулась Лариса, – ведь ты же в кольце, в кольце смерти!

– Пожалуй, – не стал возражать Дмитрий.

– Действительно, в кольце. Во-первых, ты подвергаешься постоянной опасности в связи с работой у обречённого, надо полагать, Бронова, во-вторых, как ты сам понимаешь, эти загадочные покушения на тебя. И знаешь, о чём ещё я сейчас подумала? А не могут эти все покушения – и на тебя, и на Бронова – быть каким-то образом связаны?

– Не знаю. Каким образом?

– Я тоже не знаю, – развела руками Лариса. – Просто я пытаюсь размышлять. И ты пытайся. Ну!

– У меня голова скоро расколется, как перезревший арбуз, – буркнул Подлесный и отвернулся.

– А я вполне допускаю, что все эти случаи имеют один и тот же корень. Возможно, ты стал носителем какой-то информации, то есть, может быть, даже и случайно, узнал нечто такое, что способно, при определённых обстоятельствах, причинить кому-то вред. Например, тем, кто жаждет смерти Бронова. А наезжать на Бронова, заметь, способны только серьёзные структуры. Такие, для которых раздавить какого-то там Димку – пара пустяков.

– Да не пара, а, как минимум, полторы пары, – поправил Ларису Дмитрий. – Пара уже была, а я сижу и пиво пью.

– Я не это имела в виду. Я имела в виду лёгкость принятия решения по устранению таких людей, как ты. У тебя же нет охраны и коттеджа-крепости. И это просто чудо, что ты ещё жив. Словно заговорённый. Поэтому я и говорю, что тебе необходимо всё поскорее проанализировать и понять, каким образом и кому ты можешь напакостить. Хотя, конечно, я не знаю всего. Возможно, у тебя просто появилась квартира в Москве, где-нибудь на Арбате, или вилла в Швейцарии по наследству перешла.

Никаких вилл Подлесному не светило. И сказать ему Ларисе больше нечего. Допить пиво и шлёпать. Не рассказывать же, в самом деле, ей о том, что Бояркина поручила ему организовать фиктивное покушение на Бронова, а пока он собирался, кто-то другой устроил настоящую бойню, без дураков. И Дмитрий, так уж сложились обстоятельства, взял на себя убийство двух телохранителей Бронова. Но кто об этом знает? Кому о том известно, кроме Бояркиной?

Поговорить ещё раз с Маринкой? Может, через неё произошла утечка? Бояркина распустила язык, а в результате он оказался под обстрелом? Но, во-первых, на неё это не похоже, во-вторых… Дмитрий задумался. Что же – во-вторых?

– Решил что-то? – задала вопрос Лариса.

– Куда бежать? Нет, пока ещё нет.

– Я не о том, – поморщилась досадливо Лариса. – Меня интересует, расскажешь ты мне сейчас то, о чём умолчал? Или будешь подло молчать. Молчать самым что ни на есть подлейшим образом.

***

Лариса открывала дверь своего «Опеля-Вектры», когда рядом возник Гольцов. Она даже вздрогнула от неожиданности.

– Лариса, я вас приветствую! – проговорил Гольцов, причём таким тоном, каким уместнее было бы произнести, например: «Лариса, я вам жалую «шестисотый».

– Вы не приветствуете, а пугаете меня, – капризно сказала женщина. – Между прочим, я пишу на такие темы, что имею право опасаться за свою жизнь не меньше, чем, к примеру, вы. А вы вдруг – как из-под земли.

Гольцов довольно улыбнулся.

– Прошу прощения. У нас работа такая. Вот и вошло в привычку неожиданно материализовываться.

– А неожиданно исчезать – такой привычки у вас нет? – иронично заметила Лариса.

– Вы меня гоните? Госпожа Лариса, я очень хотел поговорить с вами.

«Не отстанет», – заключила Лариса и кивнула на свой автомобиль.

– Вы можете проводить меня. По пути и поболтаем.

Гольцов охотно согласился, и спустя минуту разговор вышел уже на магистраль основного интереса опера.

– Мадам Лариса, несколько слов о нашем общем друге мистере Подлесном. Вам, надеюсь, известно о последних событиях вокруг него?

– Что вы имеете в виду?

– То, что его хотят убрать.

– А, это! – откликнулась Лариса. – Да, он как раз сегодня мне об этом рассказывал. Про оба случая.

– Был и второй? – удивился Гольцов.

– Да, был. Обошлось, правда, без трупов и даже без стрельбы.

– Что же было?

– Там запутанная история. Спросите у него самого, – уклонилась от ответа Лариса.

– И каково ваше впечатление?

Лариса нахмурилась.

– Это ужасно. Кошмар какой-то просто.

– Что кошмар – это понятно. Но я не об этом. – Гольцов выжидающе замолчал.

Лариса сделала вид, что не поняла его.

– О чём в таком случае?