В кольце смерти

Лариса тихонечко подползла к люку и выглянула. Борис сидел на полу и сжимал руками ногу, сквозь пальцы его сочилась кровь. Пал Палыча нигде не было видно. Пал Палыч ранил Бориса и убежал? Но почему только ранил, а не убил? И её оставил в живых тоже. Почему? Впрочем, какие могут быть вопросы к сумасшедшему? К невменяемому.

Борис заметил Ларису и зарычал:

– Из-за тебя, курва! – И пополз по направлению к двери.

Лариса пониже пригнула голову и увидела валяющийся на полу пистолет, к которому и подбирался раненный в ногу киллер. Спрыгнуть вниз и опередить его?

Нет, она может не успеть. И тут Лариса сообразила. Необходимо быстро вытащить наверх лестницу и закрыть люк. Лестницу она подняла на чердак, однако люк закрыть не успела.

Лариса не отскочила ещё, кажется, от проёма, как прозвучал выстрел. Мимо. Лариса поспешила подальше от опасного места, чтобы присесть на корточки и затаиться. И услышала, как взвыл от отчаяния убийца-профи и грязно выругался. Подстреленный, он не сможет забраться на чердак. Надо сидеть и ждать, надеясь на благополучный исход.

Немного успокоившись, Лариса попыталась поставить себя на место Бориса, чтобы предугадать его дальнейшие действия. Наверняка он уже понял, что достать её ему вряд ли удастся. А собственную жизнь спасать надо. Сначала он, конечно, постарается перевязать ногу, чтобы остановить кровь. А потом?

Она бы на его месте выбралась за территорию участка и обратилась бы за помощью к прохожим и проезжающим. Впрочем, не на его месте, а на своём. Хотя и у него, как представляется, нет иного выхода.

Однако Борис стонал, стонал да и выстонал иной план действий.

– Лариса! – позвал он жалобным голосом. – Давай всё переиграем. Давай восстановим статус-кво.

– О каком статусе ты говоришь? – не поняла Лариса.

– Я отдаю себя в твои руки, а ты находишь мне врача.

– Зачем ты мне нужен? То курвой называешь и палишь из пистолета, а то с какими-то странными предложениями лезешь.

Действительно, зачем он ей нужен? Что он знал, сказал. Ей бы с Пал Палычем потолковать. А этот-то – зачем? Чтобы ментам сдать? Сами пускай ловят его. Теперь он ранен, и задача их облегчилась. А ей рисковать ни к чему. Подальше от этого типа надо быть. А рано или поздно приедет Дмитрий.

Да, Дмитрий приедет, а бандюга встретит его пулей в лоб, как этого, который уже, кажется, вонять начинает. Надо будет как-то предупредить Дмитрия. Встать у окна и караулить? Однако там лежит покойник.

– Ларисочка, ну так как? – вновь заскулил Борис. – Ты принимаешь моё предложение?

– Я думаю, – честно призналась Лариса.

– А я кровью в это время истекаю. Если так пойдёт дальше, то мне чуть-чуть останется.

– В этом месте я заплакать должна? Напрасно надеешься. Чем скорей подохнешь, тем скорей я смогу сбросить тебя в подвал на корм крысам.

– Ведь это же не по-христиански, Ларисочка.

– Крысам?

– Не помочь умирающему.

– Ты – убийца, – напомнила Лариса. – И хватит ныть. Разговор может быть только деловым. Твои предложения?

– В смысле – что я могу для тебя?..

– Да. Чем ты живой лучше тебя же мёртвого?

24

Высокий и широкий Степанищев мощным столбом стоял посреди дороги. Покосился на автомобиль подъезжающего Подлесного и опять замер, словно прислушиваясь к чему-то.

– А чего ты тут стоишь? – приблизился к нему Дмитрий.

– Стреляли – стою, – ответил Степанищев загадочно и пожал протянутую Подлесным руку.

– Что?! – всполошился Дмитрий. – Когда стреляли? Ты уверен? Где?

– У вас стреляли.

– У нас?! – Дмитрий едва, кажется, не лишился дара речи. – Кто?! Что?!

– Не знаю ничего. Надо бы милицию вызвать.

Задёргалась, загромыхала дверь калитки, словно кто-то пытался изнутри открыть её, но не мог.

– Прячемся! Давай в машину! – крикнул Дмитрий и подтолкнул Степанищева.

В момент, когда Подлесный захлопывал дверцу, калитка отворилась, и на улицу выбежал темноволосый бородатый мужчина с пистолетом в правой руке. Левой рукой мужчина держался за теменную часть головы. Обернувшись на шум, производимый в этот миг усаживающимся в «восьмёрку» Степанищевым, брюнет что-то крикнул, а затем выстрелил в сторону машины.

– Ой-ой-ой! – заойкал Степанищев.

– Что?! Попал?! – удивился Подлесный, которому показалось, что пуля должна была пройти выше.

– Чуть не попал! Бежим! Заводи быстрей!

Дмитрий и сам знал, что делать. Спустя три секунды его машина, двигаясь задним ходом, отскочила уже на достаточно приличное расстояние от вооружённого маньяка, который, впрочем, и не пытался их преследовать – он бежал в противоположную сторону.

– Наверняка к той иномарке бежит, – предположил Степанищев.

– К какой иномарке?

– За углом серая иномарка. Не из местных. «Дэу», по-моему.

– Вова, глянь осторожненько, что там, на даче, а я – за ним. А тут, может, «скорая» нужна.

Степанищев не ответил. Сидел с каменным лицом и молчал.

– Договорились, Вова?

Степанищев снова не отозвался.

– Понятно, – заключил Подлесный и направил автомобиль к воротам дачи Бояркиной.

Кто этот брюнет и в кого он стрелял? В Бориса? Или, может, в Ларису, которая, вероятно, уже здесь? И почему этот с пистолетом показался ему знакомым? Словно когда-то они уже встречались.