В кольце смерти

Хлопнула правая дверца – Степанищев ушёл молча, не попрощавшись. Жить хочет. А кто не хочет? Подлесному и самому было страшно. А что если не ломиться в открытую дверь, а принять некоторые меры предосторожности?

Дмитрий, стараясь ступать неслышно, обошёл участок и перелез через забор. На участке никого не было видно. У ворот стояла машина Ларисы. Дмитрий прокрался к хозблоку. И сразу услышал голоса. Кто-то разговаривал. Мужчина и женщина. Вскоре он узнал голос Ларисы. А разговаривает она, по-видимому, с Борисом.

Подлесный разогнулся, оставив позу крадущегося человека, и отправился вокруг строения к единственному входу в него. Однако в двух шагах от двери он остановился. Ему показалось странным, что голос Ларисы доносится откуда-то сверху, словно она находится на чердаке, в то время как Борис явно не наверху, а тут, за стенкой, на первом этаже. С чего вдруг такая метаморфоза? Вопрос, конечно, интересный. Дмитрию вновь стало тревожно.

И он крикнул:

– Лариса! Ты где, Лариса?

Лариса что-то заверещала, громко, но неразборчиво. Дмитрий опознал лишь слово «убьёт». Кто убьёт? Кого убьёт? Лариса продолжала кричать, и он разобрал «в машине» и «в тайнике». Видимо, она предлагает ему вооружиться пистолетом, который находится в воздухоочистителе его машины. Но что ж она так верещит-то, что большинство слов различить невозможно? Дмитрий побежал к забору, и в эту минуту раздался звук разбиваемого стекла.

– Дима, Борис держит меня на чердаке вместе с покойником, а сам с пистолетом ползает на первом этаже! – достаточно отчётливо зазвучал голос Ларисы. – Он ранен в ногу и держит под прицелом участок и дверь! К двери и окну не подходи! А лестницу я подняла наверх! Я сейчас одной ногой стою на покойнике, которого Борис убил! Возьми пистолет и пристрели его! Только осторожно! А если боишься, то вызови милицию!

Теперь кое-что более или менее ясно. Дмитрий принялся перебираться через забор, но тут опять зазвучал голос Ларисы.

– Милицию он просит не вызывать! Он хочет сдаться! Подожди минутку!

Хорошо, подождём. Через некоторое время Лариса прокричала, что Подлесный должен взять под наблюдение дверь, чтобы видеть, как Борис выбросит оружие. Дмитрий, не слезая с забора, переместился на пять метров вправо и сообщил, что он готов принять капитуляцию.

После небольшой паузы, достаточно, впрочем, продолжительной, чтобы Дмитрий уже смог вообразить, как Борис, изменив свои планы, пулей ссаживает его с забора, дверь открылась, и наружу вылетел некий предмет чёрного цвета, который вполне мог быть пистолетом.

Подлесный спрыгнул с забора и приблизился к углу хозблока. Он попытался отыскать взглядом выброшенное Борисом оружие, однако не сумел этого сделать, так как пистолет упал, очевидно, на грядку с морковью.

А, была не была! И Дмитрий вошёл в открытую дверь хозблока. Борис сидел на полу и страдальчески морщился. Правая его нога выше колена была обмотана вафельным полотенцем, основательно пропитавшимся кровью.

– В чём дело? – поинтересовался Дмитрий. – Ты откуда такой израненный выпал?

– Дима, я могу спускаться? – спросила Лариса.

– Да, спускайся. Вы с Борисом местами решили поменяться, что ли? Когда я отсюда уходил… Кстати, Лариса, вместе с тобой…

– Ладно, не издевайся, – оборвала его Лариса. – Прими-ка лучше лестницу. Я ведь тут с покойником сижу. Я даже ногой наступала на него, когда тебе орала. Кошмарики! Если бы ты знал, чего я тут натерпелась!

Под аккомпанемент нытья, плодотворно производимого Борисом, Лариса рассказывала о своих злоключениях. Борис же ныл самозабвенно, что, однако, не мешало ему в случаях, когда Лариса, по его мнению, не совсем точно излагала события, встревать в разговор и вносить собственные поправки.

Дмитрий, напротив, слушал почти что молча, обходясь в основном междометиями, и только качал головой и сочувственно кивал, а потом поднялся и заявил:

– Тебе, дорогая, необходима инъекция. Кубиков эдак двести.

Дмитрий открыл тумбочку и извлёк из неё бутылку водки. Он налил Ларисе полный стакан, затем в другой стакан налил минеральной воды.

– Ты что, я такими дозами и не пила сроду! – сказала Лариса, испуганно сжимаясь.

– Но и неприятностей, подобных нынешним, смею предположить, у тебя никогда не было. – Дмитрий настойчиво протягивал ей стакан с огненной водой.

– А вот я бы выпил, – простонал Борис.

Дмитрий налил и ему. Дрожащими руками приняв наполненный до краёв стакан, Борис переместился поближе к сидящей на кровати Ларисе, намереваясь, очевидно, чокнуться с нею.

– С ним пить?! С этим душегубом?! – завопила Лариса.

– Да пей одна. Сама по себе и в лечебных целях, – сказал Дмитрий и слегка пнул киллера. – А ты – на середину комнаты. Застолье, вишь, решил устроить, гад!

– Но это не по-русски как-то, – обиделся, вроде как, Борис.

– Да там же труп лежит! Человек, тобой, злодеем, погубленный! – вскричала Лариса.

– Я свою жизнь защищал. Они убить меня собирались. В пределах необходимой обороны действовал. Или-или, да, вот так вопрос стоял, – оправдывался убийца, однако довольно вяло, весь в предвкушении предстоящего акта принятия горячительного.