В координатах мифа

Когда-нибудь ты оборвешься, жизнь,Затертая в покрытии напольном…Откройся же с зарею в мире дольнем,В ее сиянье новой окажись!Как ветхий мост, земли худая плоть.Хрустят секунды, пусто на манеже…С издевкой отвергая злую новьИ прячась от нее, бежим за ней же?Смиренья круг – всегда тяжелый круг —Со скрипом повернется без возврата,Но новый день, как жернов, сильных рукПопросит и покатится на брата.

В пустыне тлеет хмурая заря,На скалах сумрачных, по ледяным громадам,Где в снежной пыли облака парят —За дальностью неразличимо взгляду…У нас все то же солнце, только дымНад съежившимися повис домами,Он так давно болеет городами,И близок он, и глазу различим.За дверью стук. Уже взорвалась разность?Стук топоров в громоотвод кручин —Мир скорчило в глухом паскудном спазмеИ вытошнило в общий магазин.Мы топчем землю, как больную грудь.

Еще недавно церковь с колокольнейЛесному краю были мир и путьИ канули пожарищем безвольным.Сухой гортанью хоть и побожисьВо граде суетном на торжище престольном…Куда, каким теплом вернется жизнь,Затертая в покрытии напольном?

«Лучшее – тишине…»

Лучшее – тишине,Близкое – облакам,Хрупкое – в каждом дне,Теплое – городам.

Выйти на лед без глаз,И удержать весну,Дышишь легко, на разРыбой прильнув ко днуИ прижавшись к камням.Не торопись, ложись,Словно в твою беду,Видишь, я вышел в жизнь.Только чего же я,Нет никакой беды,Шепотом поездаСглаживают следы.Есть череда миров

И успокоенный свет,Есть суета дворовИ голоса планет,И огоньки под водой.Вялой листве – былье.Так хочется, чтобы БогВсегда-всегда был с тобой.Жизнь огромна, и в нейЯ ведь легко отдамЛучшее – тишине,Теплое – городам.

«Здесь все напоминает о тебе…»