В ледовитое море. Поиски следов Баренца на Новой Земле в российcко-голландских экспедициях с 1991 по 2000 годы

Мы бросили якорь в Ледяной Гавани, но не смогли подойти к берегу, поскольку бухта была полностью забита припайным льдом. Едва только якорь ушел под воду, раздался крик: «Медведь! Медведь!» Это был первый медведь, которого мы увидели за всё это время, поэтому все пришли в возбуждение. Неторопливо он приблизился к нам по льду, очевидно, из чистого любопытства, желая посмотреть на корабль. Однако ему пришлось дорого заплатить за это, поскольку мы тут же спустили лодки и стали его преследовать. На нашу удачу, медведь пустился плыть по воде, где оказался полностью в нашей власти, и после увлекательной погони, за которой следила с палубы вся команда, был сражен метким выстрелом моего друга сэра Томаса Дансера. После завтрака мы сошли на берег, чтобы проведать руины Баренцева зимовья. Всё, что не успел разобрать капитан Карлсен в 1871 году, к этому времени развалилось само собой. От старого дома не осталось даже стен. Проработав целый день среди руин, мы обнаружили множество предметов, и среди них – неплохо сохранившуюся Библию. Там также было множество рукописей, но они уже совсем размякли и рассыпались в прах. Кроме того, мы нашли куски веревки, ничуть не пострадавшей от времени, одежду, сапоги, лоскуты парусины, свечи, старые ножи, плотницкий инструмент, гвозди, перчатки, несколько старых монет, остатки компаса, ручной лот для измерения глубины, затвор кремневого мушкета, пули, пороховые зарядные рожки и тому подобное. Все эти необычайно интересные вещи пролежали в суровых условиях Арктики 280 лет, подвергаясь воздействию стихий.

30 июля 1876 года

Густой туман… День прошел спокойно. Это было воскресенье, и мы провели его на судне. Температура поверхности воды составляла 37° по Фаренгейту, а температура воздуха – 38°. Мы лежим в дрейфе с разожженным огнем в топках, чтобы в любую минуту сняться с якоря, если с северо-востока на нас начнет надвигаться лед. Надеюсь, завтра погода будет ясная и мы сможем определить точные координаты зимовки Баренца. Мы вложили в жестяную коробку, которую оставил Карлсен в 1871 году, еще одну записку, в которой сообщили о нашем посещении, а затем прикрепили ее к шесту посреди развалин дома.

1 августа 1876 года