В ледовитое море. Поиски следов Баренца на Новой Земле в российcко-голландских экспедициях с 1991 по 2000 годы

День выдался теплый. Светило бледное солнце, и температура поднялась до 6,5 °C. Сегодня, наконец, я чувствую себя довольно бодрым и готов приступить к работе. Разбирая предметы, найденные в окрестностях Благохранимого дома, мы пришли к заключению, что зимовщики по большей части предпочитали работать с подветренной стороны дома. С северной стороны к нему прилегает голый, лишенный растительности камень – верный признак того, что туда ничего не выбрасывали. На южной стороне ситуация совсем иная – толстый ковер мхов простирается там на 15 метров. Во второй половине дня Рене снова поднял в воздух своего змея, и на него почти сразу напали две полярные крачки. Дирк обнаружил поблизости их гнездо. Как выяснилось, чуть подальше от моря, рядом с небольшим озерцом, гнездились сотни этих птиц. На установленную под воздушным змеем цифровую камеру мы сделали широкоугольные снимки с высоты 20, 50 и 70 метров над раскопом. Вадим Старков никак не мог понять, чего мы хотим таким образом добиться, но, когда Рене загрузил полученные изображения на свой «Макинтош», Вадим едва не сел от изумления. Рене сразу же получил приглашение фотографировать российские раскопки на много лет вперед.

Разобравшись с фотографиями, мы наконец приступили к делу. Вадим и Виктор начали копать изнутри дома, а мы с Дирком работали снаружи, на западной стороне. Поначалу я пытался рыть грунт лопатой, но мох был очень плотный, и мне приходилось разрывать крошечные растения руками, чтобы посмотреть, не лежит ли между ними какой-нибудь предмет. Оказалось, что гораздо удобнее копать маленьким совочком. Но всё равно приходилось время от времени извлекать крупные камин, мох и деревянные щепки. Ханс нанес последние штрихи на свою схему расположения четырех бревен, и они с Вадимом измерили, насколько останки дома возвышались над поверхностью.

24 августа 1993 года, вторник