В любви и боли. Противостояние. Том второй

— Еще раз? — сильный, звонкий, реально выбивающий удар-шлепок по всему холмику правой ягодицы той самой ладонью, которой ты только что меня вые*ал, да такой тяжелый (еще и ощутимо влажный от моих же вагинальных соков), что меня приложило сразу же, до приступа… эрогенного удушья. Господи, я буквально чувствовала, как на моей и без того алой попке (изрисованной полосами кожаных хвостов флоггера) медленно и осязаемо проступает более темный, почти бордовый след от твоей пятерни. Но не это настолько глубоко шокировало и рвало на атомы мое тело с контуженным сознанием, а то что боль от данного удара вместе с предыдущим — по клитору и вульве — врезалась своими распускающимися шипами красных бутонов в мои интимные мышцы, обостряя затихающие волны оргазма и распаляя с прежней силой сексуальное возбуждение, словно оно и не думало спадать до скончания вечности. Резало, щемило, впивалось невидимыми иглами, кристаллами и огненными искрами в стенки моего спускающего влагалища и в не менее бурно кончающий клитор.

— Что я тебе говорил, Эллис?

Все. Я не знаю, в какой из этих моментов ты это сделал со мной — окончательно утопил в вязкой жиже изголодавшейся тьмы своего одержимого безумия. Разорвал мои легкие и сердце ее смертельными дозами черного энергетика. Может когда зачерпнул второй рукой, что оставалась в перчатке, мои волосы на затылке, стянув их в кулак в перекрученный жгут и запрокидывая мне голову ласковым натяжением прядей на себя — к своим губам? Или когда твоя первая ладонь соскользнула с моей пылающей ягодицы (которую ты сминал почти целую минуту, растягивая-растирая по ней пальцами смешанной болью недавних ударов и нестерпимым наслаждением, разливающимся по телу и вагине нереальной истомой)?

— Кончать только с моего разрешения. Когда я прикажу, — я уже почти не разбирала твоих слов, хотя твой голос врезался под череп выжигающим напалмом — мгновенной отдачей по всем эрогенным узлам, расплавляя кожу, рассудок и вскрытые нервные окончания своей кипящей ртутью. А я только и могла, что немощно и беззвучно скулить, трястись, цепляться-поджимать пальчиками рук и ножек… и захлебываться твоей гребаной вязкой смолой живой ненасытной тьмы.

— Ты меня слышишь? ЭЛЛИС? — да, бл*дь. Пока еще слышу, но уже не пониманию, потому что твои пальцы снова накрывают мою киску…

Нет. О, боже. Ты скользишь по залитым моими соками складкам вульвы гладкой головкой своего члена: от вагинальной впадинки до клитора и даже чуть ниже, до точки расхождения половых губ. А меня трясет так, будто ты втираешь-разгоняешь своим каменным фаллосом дополнительные тысячу ват эрогенного тока в мои и без того перенапряженные интимные мышцы.

— Или ты хочешь, чтобы я тебя сегодня выеб*л до кровавых разрывов и волдырей? Чтобы завтра ты и шага не могла ступить, не хромая от острых болей в пизд*нке? Ты хочешь именно этого? Моя сучка так сильно течет и так хочет х*й своего хозяина, что готова снести все, ради возможности кончить на его члене несколько раз и до полной отключки? Даже готова ослушаться его приказов?

Господи милостивый. Ты потянул кулаком мои волосы, врезаясь громким шепотом в мой скальп над затылком, и одновременно (в буквальном смысле) натянул мою вагину на свой член… FUCK. Резким ударом-рывком, до упора. До самой мошонки. Вот когда я поняла, зачем ты вогнал мне в анус анальную пробку. Чтобы я прочувствовала рельеф и длину твоего эрегированного пениса подобно девственнице, разве что без разрыва девственной плевы. Мне даже на какое-то время почудилось, будто меня подрезало острой болью у самого входа во влагалище твердым, как камень стволом… боже, я даже была готова поклясться, что ощутила, как по всей его длине прошлась упругая судорога, вплоть до вздутой головки. И я еще интуитивней, едва не со всей дури сжала мышцы и стенки вагины, обхватив его еще сильней, словно намеревалась слиться с его поверхностью и извилистыми змейками вен собственной плотью и кровеносной системой.

И эта боль была не менее сладкой и невыносимой, как и твои последующие глубокие толчки. Вначале медленные, неспешные, словно пробующие на вкус новые ощущения и мою киску изнутри и из-за этого слишком гиперчувствительные. Ты выходил из меня почти полностью, временами даже совсем, чтобы опять провести головкой по зудящим лепесткам вульвы, массируя ею клитор до первых приливов похотливой дрожи и тут же взрывая мое перенапряженное тело резким ударом члена по тугим тискам моего истекающего влагалища.

Я уже ни хрена не соображала, это было попросту невозможно. Как и концентрироваться на полученном удовольствии и приближающемся новом оргазме. Оно само, или, вернее, ты, твои руки, твой звучный шепот и твой член управляли моими ощущениями. Мое тело больше мне не принадлежало. Оно реагировало только на твой голос, на твои прикосновения и твои глубокие, мягкие, жесткие и очень осязаемые проникновения в мою вагину (и последнее ты делал не только с помощью своего большого возбужденного фаллоса).