В моих руках. Захватывающие истории хирурга-онколога и его пациентов, борющихся с раком

Так я начал выполнять радиочастотную абляцию (РЧА) неоперабельных опухолей печени. После экспериментов с различными конструкциями и материалами у нас наконец появился прототип устройства, который я смог испытать на животных моделях. РЧА подразумевает очень высокие уровни температуры, превышающие температуру кипения воды. Первоначально нагревание происходило настолько быстро, что ткань опухоли вокруг металлических электродов сразу коагулировалась и препятствовала проведению тепла на все оставшиеся злокачественные клетки. Мы стали наращивать энергию медленно, в течение нескольких минут, что обеспечивало распределение необходимой температуры по всей ткани опухоли, окружающей игольчатый электрод. Мы также провели исследование, в котором продемонстрировали безопасность метода – отсутствие повреждения других, здоровых тканей или органов, если они не соприкасались с электродами. В ходе процедуры разрушалась сама опухоль и прилегающий к ней ободок ткани нормальной печени, не толще, чем при резекции с отрицательным хирургическим краем.

Вооружившись результатами доклинических и лабораторных исследований на животных моделях, я разработал протокол лечения для 20 пациентов, которым была показана операция по удалению злокачественных опухолей печени. Начался этап проверки и подтверждения принципа действия. Мне разрешили применять РЧА на одной из опухолей во время операции, а затем удалять другие злокачественные новообразования хирургическим путем. Наши морфологи подтвердили, что РЧА полностью уничтожает опухоли диаметром не более 2,5 см. Более крупные новообразования требовали повторного размещения иглы с последующей РЧА перекрывающихся участков опухоли.

После подтверждения возможности полного уничтожения опухолей я приступил ко второму протоколу с использованием РЧА на неоперабельных злокачественных новообразованиях печени. В рамках исследования опухоли считались неоперабельными либо при поражении критических кровеносных сосудов, что препятствовало выполнению резекции с отрицательным хирургическим краем, либо при сопутствующем тяжелом циррозе, который связан с высоким риском послеоперационной печеночной недостаточности. В исследование включались пациенты с первичным или метастатическим поражением печени. Клинические испытания проводились в тандеме с G. Pascale Istituto Nazionale di Tumori в Неаполе, а также с одной из клиник Хьюстона.

В 1999 году мы с коллегами сообщили о нашем опыте по РЧА неоперабельных злокачественных опухолей печени у первой группы пациентов[6]. Мы отметили, что лечение оказалось безопасным и не вызвало серьезных побочных эффектов. Также нами было продемонстрировано, что более чем у 95 % отобранных больных опухоли были полностью уничтожены.

Отбор играет ключевую роль, так как нам приходилось быть крайне осторожными и удалять лишь небольшие новообразования. Зона разрушения при РЧА ограничена законами физики, касающимися рассеивания тепла. Эта статья стала одной из наиболее часто цитируемых хирургических публикаций в мире в 2000–2002 годах.

В те годы мы продолжали использовать РЧА при лечении опухолей, которые не могли быть удалены хирургическим путем. Нам удавалось разрушать небольшие новообразования в одной доле печени одновременно с резекцией крупных опухолей во второй доле. После лечения сотен пациентов, даже с тяжелым циррозом печени, мы подтвердили, что РЧА – безопасный метод с крайне низким уровнем осложнений. Лишь у небольшого процента больных наблюдались побочные эффекты, такие как вторичная инфекция, рубцевание ткани вокруг желчных протоков или повреждение других органов при неправильном размещении иглы. Основываясь на наших исследованиях, в 2001 году РЧА была одобрена Управлением по контролю за пищевыми продуктами и лекарственными средствами США для лечения неоперабельных опухолей печени. Этот метод стали использовать во всем мире для помощи пациентам, которые ранее считались безнадежными.

Теперь у меня есть группа из сотен больных, которым выполнили РЧА, и они все еще живы и чувствуют себя хорошо, даже спустя 5, 10 или 15 лет после вмешательства. Недавно я видел одну из таких пациенток. Когда я встретил ее в 2002 году, ей был установлен диагноз неоперабельной внутрипеченочной холангиокарциномы. Онколог отвел больной не больше года жизни. Ей было 43 года, и в остальном женщина была здорова. Она обратилась к врачу с жалобами на дискомфорт в верхней части живота. Предполагая, что у пациентки могут быть проблемы с желчным пузырем, доктор назначил ей УЗИ печени. Выяснилось, что дело не в желчном пузыре. В печени пациентки выросла опухоль. Последующая КТ подтвердила наличие в центре печени больной 8-сантиметрового новообразования, которое окружало все три печеночные вены. После дополнительных исследований, включая биопсию, пациентке был установлен диагноз злокачественной опухоли из желчных протоков. Женщину консультировали несколько хирургов, и все они, как и я, посчитали новообразование неоперабельным. Тем не менее признаков метастатического поражения выявлено не было.