В начале было воспитание

Каждый, у кого есть дети и кто достаточно честен перед собой, прекрасно знает, каким скверным бывает характер собственного ребенка. Осознание этого дается особенно тяжело, если мы по-настоящему любим сына или дочь и действительно хотим, но не можем воспринять их такими, какие они есть. Одно лишь рассудочное знание не может породить такие качества как великодушие и терпимость. Если человек был не в состоянии вернуть детское восприятие презрительного отношения к себе со стороны взрослых и еще раз, но уже сознательно пережить его, значит, отрицательные эмоции сохранятся в его подсознании и в зрелом возрасте, и он будет выплескивать их на своих детей. Чисто интеллектуальное понимание законов развития ребенка не спасет нас от чувств досады или гнева, вызванных несоответствием поведения ребенка нашим представлениям или потребностям, особенно, когда оно ставит под угрозу действие наших защитных механизмов.

С детьми дело обстоит совершенно по-другому: отсутствие жизненного опыта — как негативного, так и позитивного — побуждает их проявлять терпимость по отношению к родителям. Эта терпимость не знает границ.

Любовь не позволяет ребенку адекватно реагировать на осознанно или неосознанно жестокие поступки родителей. Они же, пользуясь полнейшей безнаказанностью, зачастую творят с детьми что им заблагорассудится. Подтверждение тому — новейшие публикации, основанные на личном горьком опыте авторов. См., например, Ph. Aries (1960), L. de Mause (1974), M. Schatzman (1978), I. Weber-Kellermann (1979), сборник под редакцией R. E. Heifer и C. H. Kempe (1978).

Если раньше ребенка физически уродовали, эксплуатировали и чуть ли не открыто преследовали, то теперь измываются именно над его душой, называя это благозвучным термином «воспитание». У некоторых народов оно вообще начинается сразу после рождения ребенка, и потому нет никаких гарантий, что он в юном возрасте сумеет обнаружить истинное положение дел. Из-за своей зависимости от родительской любви он также едва ли сможет распознать истинную причину своего психического расстройства. Зачастую человек, привыкнув в раннем детстве идеализировать родителей, так до конца жизни и не поймет, что именно они причинили ему душевную травму.

Отец описанного Фрейдом параноика Шребера в середине XIX в. написал множество педагогических трактатов, необычайно популярных не только в Германии, но и за ее пределами. Многие его книги выдержали до сорока переизданий и были переведены на ряд иностранных языков. В них постоянно подчеркивалось, что начинать воспитывать ребенка нужно как можно раньше, приблизительно уже на пятом месяце. Дескать, только так «можно вырвать с корнем зло». С аналогичным мнением я сталкивалась, читая письма и дневники многих родителей. Любой мало-мальски сведущий человек сразу бы понял подлинные причины тяжких душевных заболеваний их детей, ставших позднее моими пациентами. Но сами родители вряд ли смогли извлечь для себя какую-либо пользу из этих дневников. Потребовалось провести долгий и глубокий психоанализ, чтобы они, наконец, должным образом восприняли описанные там события. Но сперва им потребовалось разорвать незримую связь с родителями и превратиться в людей, способных распоряжаться своей собственной судьбой.

Очень многие по-прежнему полагают: родители всегда правы и всякое совершенное ими — осознанно или неосознанно — по отношению к ребенку насилие есть лишь выражение их любви к нему. Этих людей сложно переубедить потому, что их представления обусловлены впечатлениями первых месяцев жизни, когда они еще не отделились от объекта любви.

Два характерных примера педагогических пособий доктора Шребера наглядно демонстрируют, как обычно происходит педагогический процесс:

«В качестве первых образчиков, на которых надлежит опробовать принципы духовного воспитания, нужно рассматривать беспричинные крики и плач, говорящие о проявлении младенцами своего настроения... При отсутствии какого-либо обременительного или болезненного состояния можно с твердой уверенностью сказать, что крик есть лишь выражение настроения или причуды

. Тут нам дети впервые показывают свой нрав. Ни в коем случае нельзя вести себя исключительно спокойно и выжидающе. Следует энергично противостоять этому, оказав на ребенка тем самым положительное влияние. Надо немедленно отвлечь его, использовать суровые выражения, пригрозить ему и, наконец, громко постучать по кровати... Если же это не поможет, надлежит перейти к мерам мягкого физического воздействия, применять которые следует, разумеется, вполсилы, но упорно и неоднократно, с небольшими перерывами, пока ребенок не успокоится или не заснет.