В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии

По дороге у нас Юрием происходил спор. Он предлагал сейчас сворачивать медпункт на ЦОФ и перебазировать его прямо в Углегорск, поближе к передовой и бойцам. Мы с Красным пытались его переубедить. Во‑первых, уже ночь и ехать довольно опасно. Во‑вторых, город еще не полностью под контролем наших сил. Могло случиться все что угодно в любой момент. В‑третьих, в городе нет ни воды, ни света, ни целых домов там, где мы ехали. Но переубедить не удалось. При всем моем безграничном уважении и любви к Юрию, не могу не отметить, что он отличается феноменальной упёртостью. Если уж что решил — никто не переубедит. Пришлось нам сворачивать наш медпункт и среди ночи ехать в Углегорск. Коллектив роптал, но все‑таки мы выехали. Это говорит о том, что у Юрия Юрьевича был авторитет в коллективе и хоть его приказ многим показался неверным (мне в том числе), но его все выполнили. По дороге не обошлось без приключений. Наша кавалькада чуть не застряла на участке, где нужно было объезжать участок дороги, перегороженный подбитой техникой, еле прогребли по снегу. Приехали к школе и стали там на ночевку. В том же помещении разожгли еще один костер для тепла и стали ждать утра. Я же увела Юрия Юрьевича в другое помещение, подальше от наших коллег и в «очень мягкой форме» начала ему объяснять его ошибку. В конце концов он сдался и признал, что в этом случае был неправ. Ночь тянулась очень долго. Город обстреливали. Я вышла в холл, где сидели и дремали вокруг костра наши ребята. В нос сразу ударил очень едкий запах, глаза заслезились, и из бочки, в которой горел всякий хлам, повалил едкий сизый дым. Несмотря на отсутствие окон, дым не рассеивался, а стелился по земле и им дышали спящие люди. Позвала Юру, и мы стали будить спящих ребят и выводить на улицу. Слава богу, никто не пострадал. Надышались только этой гадости. Видимо, кто‑то, подбрасывая дрова в костер, случайно бросил какой‑то пластик.

Всех вывели на улицу и начали готовиться к отъезду, пока не начало светать. Юрий осознал свою ошибку и перед всеми сотрудниками извинился. Это тоже нужно иметь мужество, признать свою ошибку и попросить прощения. Но переубеждать его было сложно. Вернулись на ЦОФ. Несколько человек осталось там для того, чтобы снова развернуть полевой медпункт, а основной состав поехал в Горловку отдохнуть. Это было необходимо всем.

Следующий день я провела в госпитале, а Юрий с Красным опять поехали в Углегорск. В тот день там был Александр Захарченко, были журналисты, снимавшие репортаж из города буквально под минометным огнем.

Все телеканалы облетело видео сгоревшего дома на площади и сгоревшей вражеской техники перед ним. Раненых в этот день было уже меньше. Наш МТЛБ использовали для эвакуации подбитой техники — нашей и вражеской. Оказалось, что наша мотолыжка была едва ли не единственной на всю бригаду с приданными подразделениями, которая была на ходу, и наш мехвод имел достаточно мужества и мастерства, чтобы осуществлять эвакуацию техники под огнем и по заминированным участкам.

На следующий день по дороге на Углегорск встретили огромную автоколонну с привязанными на антеннах белыми ленточками — это беженцы. До этого люди не могли покинуть оккупированный город. На блокпостах их просто не выпускали укровояки. Въехав в город, увидели толпу идущих нам навстречу местных жителей. Эти люди пережили несколько месяцев оккупации карателями их города. Я сидела на броне, смотрела на колонну этих людей, и у меня текли слезы. Так страшно было видеть это — старики, инвалиды и люди с маленькими детками — все шли с какими‑то сумками и свертками на окраину города, откуда их должны были эвакуировать в Горловку и Енакиево. Юрий направил голову колонны на тот переезд, на котором мы вчера были. Там стояли наши бойцы. А сами помчались в Горловку. Людей эвакуировать нужно было немедленно. Не дай бог обстрел, а там в одном месте собралось такое большое количество людей. На ЦОФ, около нашего медпункта уже стояли автобусы, выделенные городом для эвакуации пострадавших мирных жителей. Эту колонну направили на переезд и очень быстро всех людей вывезли на территорию ЦОФ. Вывозили и на военных грузовиках и на нашей мотолыжке. В нашем медпункте кому‑то оказывали помощь, кормили бутербродами, печеньем и чаем. Продуктов было немного, для дежурившей смены, но позвонили в госпиталь, и старшина Надежда Дмитриевна приехала к нам с продуктами. Осталась помогать. Нужно было переписать всех людей, которые прошли через наш импровизированный эвакопункт, чтобы потом люди могли найти друг друга. Потом Надя мне сказала, что мы вывезли больше 500 человек.