В плену бессмертия

Глава 11

Тело само переставляло ноги и брело в неизвестном направлении. Перед глазами стоял даже не туман, а чужая жизнь. Видения, картины, воспоминания. Аксир не мог разобраться снится ли ему это, или он уже умер. Неужели именно так выглядит изнанка бытия? Сфокусировав взгляд, студент смог разглядеть свои ладони. На них все еще были тугие бинты, но пальцы не чувствовали боли. Кости будто бы срослись, и подобные изменения Сиркин ощущал по всему телу. В своей смерти он исцелился. Или же…

Ненадолго остановившись, Макс прислонился к стене ближайшего дома, закрывая глаза. Он пытался вспомнить. Мозг реагировал вяло, как если бы молодой человек в один желудок выпил бутылку крепленого вина. Все казалось иррациональным, мысли путались, а неясные образы, совершенно чужие для него, накатывали океанскими волнами. Против них было не устоять…

— Кейт, помоги брату. Ты разве не видишь, что он не справляется?

— Да, мама, — буркнула девочка лет восьми. — Иди сюда Ривьер, давай я возьму часть твоей ноши.

— Я сильный, — возмутился мальчик. — Сам дойду!

— Ривьер не глупи, букашка-дурашка. Если не отдашь, то мы к городу и к вечеру не дойдем. А хворост нужен, чтобы топить очаг. Сегодня будет холодно. А ты ведь знаешь…

— Да, — отозвался Ривьер. — Когда холодно — приходит страх.

… Макс мотнул головой. Образ трех путников, одного взрослого и двух детей, еще секунду назад такой реальный, стал медленно растворяться. Мама и дети шли обратно в город, нагрузив заплечные мешки тяжелыми ветками. Небо над головой отливало свинцовым закатом, а вокруг раскинулось поле. Спустя минуту наваждение окончательно рассеялось. Сиркин продолжал стоять, прижимаясь к стене дома на неизвестной улице, а над головой светило яркое солнце.

— Что за бред? — пробормотал он невнятно.

Парень припомнил тот миг, когда был готов расстаться с жизнью. Когда в комнату вошла девушка, и взяла его за руку. Она сказала, что все будет хорошо, что бояться не стоит. И Макс ей поверил. А потом случилось нечто, чего он объяснить не мог. От ее прикосновения ему неожиданно стало тепло. Богиня, тогда подумал он, чувствуя как боль уходит. Но девушка закричала и попыталась вырваться из его цепкой хватки. Тщетно, Сиркин не отпускал. Он не мог расстаться с той теплотой, что даровала ему эта связь. Словно живительный глоток воды для заблудившегося в пустыне.

А после он как ни в чем не бывало встал с кровати. Так часто случалось в его снах, где он был бесплотным духом, и сознание нисколько не удивилось тому, что тело цело и может передвигаться. В густой дымке он двинулся к двери, а после спустился по лестнице. О девушке, так благосклонно протянувшей ему руку, он позабыл почти сразу. Но так уж вышло, что ее незримое присутствие Аксир продолжал ощущать даже выйдя из дома.

… Эту комнату, в которой прошла вся ее жизнь, она помнила очень хорошо. Небольшая, с очагом посередине и грубо сбитыми кроватями, расставленными у стены. Здесь они и жили: мама, Ривьер и она. Жили не то, чтобы хорошо, но счастливо. Всегда держались друг за друга, особенно после того, как папу забрали. Он подхватил какую-то странную хворь и соседи тут же пожаловались священникам, которые быстро явились, чтобы увезти отца. Он не хотел покидать их, но был слишком слаб и его выволокли, а после забросили на телегу. Служитель Эркалота что-то пробормотал про недопустимость эпидемии, и долго изучал дом, делая странные пассы руками. Мама обнимала их, своих детей, ненавидящим взглядом прожигая падре. Отца они больше так и не увидели.