В плену огня (СИ)

А потом в пятки, обжигая стремительной волной. Это ведь страх, да? Страх? Изо всех сил вжимаюсь в стеллаж, лишь бы избежать близости. В груди кипит. Алмазов меня сейчас совращает что ли?! Если думает, что ему всё можно, то он жестоко ошибается! И я ему сейчас об этом скажу! Однако дерзкие мысли вышибает из головы, как только Андриан касается моего лица. Невесомо ведёт костяшками пальцев по щеке, подбородку, очерчивает овал, и зрачки у него расширяются. Следит за движением собственных пальцев, за моей реакцией, глубоко дышит.

— Не надо меня бояться, — хрипло шепчет он.

Меня колотит. Хочется бежать от горячего мужского тела с воплем ужаса, но ноги не трогаются с места. Андриан прижимается. Так, что его жар пронизывает сквозь одежду. И запах. Он окунул меня в свою ауру. Мужчина пахнет грозой и ливнем. Это неожиданно приятно.

— Ксания, — шепчет Андриан.

В хриплом тоне обещание много чего разного. Упираюсь ладонями в твёрдую грудь. Она обжигает. Но я упрямо напрягаю руки, лишь бы оттолкнуть.

— Не надо, — непривычно ласково просит Алмазов. Сгребает мои ладошки в свои, и прижимается ещё теснее, стискивая мои руки между нами. — Не отталкивай меня.

В его прикосновениях столько дерзости, что сердце сбоит. Никто не готовил меня к такому поведению мужчины! А также к бархатным зовущим ноткам в мужском голосе. Знаю, что нужно оттолкнуть Андриана, но какое там! Меня тянет к этому мужчине словно магнитом. Хоп! И разум за грань. Нет больше рассудительной Ксании. А ведь она только что уверяла, что будет сопротивляться. На пол падает ещё несколько папок, но звук звонких шлепков не отрезвляет. Горячее дыхание босса обжигает скулу. Андриан утыкается носом мне в волосы, втягивает запах и тихо стонет. Это настолько маняще, что колени подгибаются. А он словно догадывается. Обхватывает за талию, прижимает к себе. Мне нравится.

Через секунду горячие губы касаются виска. Ой, мамочки. Андриан меня целует? Целует?!

— Значит, страх замкнутых пространств, — шепчет босс, и его голос ещё больше напоминает мурлыкание. — А тесноты?

Крупные ладони скользят по спине. Одна смещается вверх, другая вниз, к бёдрам. Оо-ой. Хватка такая, что оторвать нельзя.

— Сейчас тебе страшно?

Именно сейчас мне не страшно, но я не могу дать определение захватившему чувству. Кожа пылает. Андриан проводит кончиками пальцев по моим губам, и тело предательски отзывается. Я почти всхлипываю. Из последних сил пытаюсь отшатнуться, и моя паника отражается на лице Андриана вспышкой удовольствия.

— Ясно, — усмехается он. — Мужчин у тебя ещё не было.

В его глазах столько удовлетворения, что даже не по себе.

— Я-а… — мой голос предательски дрожит.

Хочется опровергнуть Зазнайку. Сказать, что я опытная. Да! Но ведь не обманешь. Ещё сердца стучат рядом, и этот звук оглушает.

Добравшаяся до затылка рука сгребает всей пятернёй мои волосы, фиксируя голову, и губы Андриана накрывают мои.

Андриан

Забываю обо всём. Боже, какая она сладкая! Меня несёт. Ксания меня зажигает. Вспыхнув, впиваюсь девчонке в губы. Мягко покусываю, поглаживаю языком, задыхаюсь от острых ощущений. Буквально впечатываю девушку в себя. Ладонь, скользнув по её гибкой спинке, ложится на затылок, и я с удовольствием сминаю шёлковые пряди, наслаждаясь поцелуем. Затягиваю Ксанию в чувственный омут. Моя строптивица прерывисто дышит, но больше не отталкивает. Это ещё одно удовольствие. А я горю. Уже дымлюсь! Сердце бешено колотится, гулко отдаваясь в висках. Нежные губы девушки полностью в моей власти. О-о, меня ждёт очень насыщенная супружеская жизнь! Жадно владея ртом Ксании, я пользуюсь тем, что у неё не осталось сил на сопротивление, прижимаюсь бёдрами, где всё давно готово. Девушка же в растерянности лишь крепче хватается за мои плечи. Позволяет целовать. И ей явно нравится. Я скользнул языком чуть глубже, познавая в совсем откровенной ласке. В грохоте собственного сердца ликую, что поцелуй взаимен. Ксания мне ответила! Пусть не сразу. Робко и очень неопытно, но ответила. Моя, моя, теперь точно моя! Осталось только колечко одеть. Быстрее бы уже свадьба. Бабушка будет удивлена: скоро я стану подгонять её.

Дыхание кончилось, и я оторвался от губ Ксании. В запале (а ещё потому, что не хочу останавливаться) расцеловываю девичье лицо, запоминая черты губами. Касаюсь скул, щёк. Унимаю наше обоюдное сбитое дыхание.

— Жарко, — шепчет красавица.

Она млеет под моими ласками. Стоит, прикрыв глаза. Губки приоткрыты. И я немедленно срываю наисладчайший поцелуй, без всякого сопротивления. Обвожу пальцами линию точёных скул, удивляясь, что руки подрагивают, ползу ими к груди. Ммм!

— Значит, так для тебя уже жарко, — отзываюсь тихонько. — Буду иметь в виду, нежная моя.

Ксания распахивает глаза, будто очнувшись от моего хриплого голоса. Как же безумно приятно держать её в объятиях! Продляю ласку, прижимая девушку к себе. Должно быть, вид у меня сейчас шальной, сам чувствую. Однако через секунду ледянуй душ. Меня отрезвляют слова малявки:

— Мистер Алмазов, я не хочу к Вам переезжать.

Ксания

— Мистер Алмазов, я не хочу к Вам переезжать.