В погоне за ним (ЛП)

— Ничего удивительного. Ну, это приятно, я думаю, — мой тон смягчается.

— Адриана, что случилось? Я имею в виду, кроме очевидного?

Должна ли я рассказать ей о закрадывающихся сомнениях? Как тот ворон напугал меня, и все, о чем я могу думать, это Элайджа? В каком-то смысле Чарли очень повезло, что у нее все это есть. У нее есть мужчина, который ради нее перевернет небо и землю, двое прекрасных детей, деньги, все дела. Ревность — уродливая черта, и ее не стоит испытывать по отношению к лучшей подруге.

Дверь открывается, и мы обе поворачиваемся, чтобы увидеть Лекса. Он спрашивает Чарли, можно ли ему поговорить со мной. Она встает и уходит, закрывая за собой дверь. Лекс держит дистанцию, стоя позади меня, а я продолжаю сидеть на ступеньке, избегая его присутствия.

— Мне больше нечего тебе сказать.

— Адриана, почему ты должна делать мою жизнь такой чертовски трудной?

Я резко поворачиваюсь: — Твою жизнь?

Он молчит. Так тихо, что слышны только совы на деревьях.

— Из всех людей в Лос-Анджелесе, почему именно он?

Я поспешно встаю: — Я не буду тратить своей дыхание и нервы. Я не жду, что ты поймешь. Все, что тебя здесь действительно волнует, это Чарли. Не я.

Я возвращаюсь в дом. Там тихо.

В гостиной мама, Чарли и девочки смотрят фильм. Постояв несколько минут, мне становится скучно, и я отправляюсь на поиски Энди.

В гостиной папа и Джулиан смотрят документальный фильм, погрузившись в долгую дискуссию об африканском правительстве. Наверное, лучше оставить их одних, и как раз когда я собираюсь выйти, я замечаю, что Энди сидит на коленях у Джулиана, положив голову ему на грудь, и снова счастливо сосет большой палец.

Струны моего сердца натянуты во все стороны, довольство на лице Энди неописуемо. Дело не только во мне, дело в том, что Энди тоже нужен отец. Всем нужен отец, тот, кто может взять тебя на тренировку по футболу или в детскую лигу, научить тебя всему о птицах и пчелах, потому что мама знает, что это самый неловкий разговор всех времен и народов.

Я возвращаюсь в гостиную, но вспоминаю, что мне нужно взять кое-что из гостевой спальни. Когда я прохожу мимо ванной, из комнаты доносится необычный звук. Что это, черт возьми, такое? Это больше похоже на стон, и как раз когда я собираюсь открыть дверь, он становится слишком отчетливым.

— Шарлотта, ты моя. Ты, блядь, понимаешь меня?

За этим следует низкий гулкий стон.

Ты, должно быть, шутишь!

Я быстро выбегаю из прихожей, решив стереть образ, закравшийся в мой мозг вместе со стонами секса. Господи, пожалуйста, дай мне амнезию. Я запыхалась, когда вошла в каморку, давая Джулиану понять, что пора уходить.

К тому времени, как мой папа и Джулиан попрощались и договорились встретиться, чтобы более подробно обсудить его поездку, мы уже в коридоре, когда очень взволнованная Чарли поворачивает за угол. Она избегает зрительного контакта, и когда она собирается обнять меня на прощание, я выставляю перед ней ладонь, останавливая ее.

— Нет, спасибо, Бог знает, что на тебя нашло.

От этого замечания ее лицо становится свекольно-красным. Даже Лекс выглядит довольным собой. Я не прощаюсь с ним, а Джулиан знает, что не стоит даже пытаться, но все же прощается с Чарли. Это выводит Лекса из себя, и его ухмылка сменяется горьким выражением.

Снаружи мы идем по дорожке, пока не доходим до машины. Когда Энди пристегнут, я облегченно вздыхаю, садясь в машину. Я дрожу от отвращения при мысли о том, что они занимаются этим в ванной. Они не похожи на озабоченных подростков, у них целый дом и они спят в одной постели каждую ночь.

— Почему тебя трясет? — спрашивает Джулиан, выезжая задним ходом из подъезда.

Даже не подумав, я выпаливаю: — Просто… противно… застать Лекса и Чарли в ванной моих родителей. Я имею в виду, где уважение?

Наступает тишина, и лицо Джулиана не выражает ничего. Его хватка на рулевом колесе выглядит крепче, чем обычно. Я жду, что он что-нибудь скажет, но он не говорит всю дорогу домой. Говорит Энди, и как только мы паркуем машину, Энди быстро говорит: — Джей, не мог бы ты почитать мне сегодня сказку? Ту, где щенок теряет маму?

Джулиан отпускает ремень и поворачивается лицом к Энди: — Конечно, малыш.

Он игнорирует меня, и я ошеломлена.

Внутри Джулиан читает Энди в постели. Проходит немного времени, и Энди спрашивает: — Джей, ты останешься здесь, в моей кровати? Монстры говорят со мной, и мне страшно, — Джулиан кивает и откидывает волосы в сторону.

Я стою возле комнаты, желая спросить, что, черт возьми, произошло в машине. Почему у него были проблемы с тем, что Лекс и Чарли занимались сексом? Да, это было мерзко, но почему его это так беспокоит, что он должен молча смотреть на меня? Он засыпает рядом с Энди, и у меня не хватает духу его разбудить.

Я забираюсь в кровать и надеюсь, что он прокрадется ко мне ночью.

Но этого так и не произошло.

Двадцатая глава

В моей гостевой комнате наверху есть уголок с самым великолепным видом на задний двор моего соседа, воспроизводящий оазис.