В поисках Чемпиона, или Зельевар - это диагноз (СИ)

— Я это… я же вроде теперь почти как темная тварь, — сказал он окончательно упавшим голосом. — Ну почему, почему мне ни о чем таком даже не говорили?

— Так напиши миссис Уизли и спроси, — удивился Гарри. — Тоже мне проблема.

— Не… Я лучше так спрошу. Ну, дома, в каникулы.

— И ты сможешь ждать так долго?

— Ты уверен, что имеет смысл столько ждать?

Гарри и Гермиона спросили одновременно, и он развел руками:

— А что еще делать?

— Как что? — едва не в голос удивились друзья, а Гермиона продолжила: — Взять и самому разобраться!

— Ведь это тебя касается, — добил Гарри, и Рон только глазами захлопал.

Он даже не представлял, с какой стороны и как к этому подступиться.

— Мы же тебе поможем, — Гермиона, кажется, решила вселить в него лучик надежды.

— Точно! — поддержал Гарри.

— Да, между прочим, Гарри уже сам книг десять просмотрел по… твоей проблеме.

— А она в три или четыре раза больше, — вздохнул Гарри, кивая на подругу. — У меня пока так быстро не получается.

В груди Рона Уизли таяла и рассыпалась огромная ледяная глыба. Друзья все это время думали о нем и искали, как ему помочь, потому и не появлялись. А он-то, дурак… чего только не передумал. В носу защипало, а в глазах стало горячо, и он опустил голову.

— Я тут думал… ну, когда не спал. На следующий год СОВы сдам и работать пойду. Напишу Чарли, в заповеднике для меня дело наверняка найдется. Там много ума не надо.

— А ты знаешь, что приближение опасности только скорей активирует берсерка?

— Откуда? — растерялся Рон.

И тут же получил первую порцию информации о себе любимом. Точнее, с недавних пор не очень любимом, но…

— Я все-таки напишу Чарли письмо, спрошу.

— А вот это будет замечательно. В конце концов, он может знать то, о чем тебе родители не говорили.

— Точно…

*

Северус Снейп удивил самого себя, так быстро он привык к вечерам в Малфой-мэноре. При знакомстве накоротке ледяная леди Малфой оказалась дамой с неподражаемо острым язычком и довольно своеобразным чувством юмора, которое было на удивление близко Снейпу и которое отказывало ей, только если речь заходила о ее сыне, единственном и неповторимом.

А еще она была очень хорошо осведомлена о том, что не было известно Снейпу, но было бы весьма полезно узнать — о различных альянсах в среде аристократии, в частности тех, кто входил в небезызвестный «кружок по интересам» и никогда не был склонен закатывать рукава, особенно левый.

Что еще Северус смог оценить, так это то, что она никогда не занимала ни единой лишней минуты, не предупредив об этом: обещанные полчаса вальсирования были именно тридцатью минутами и ни одной больше. Редчайшее свойство, и не только для женщин.

Куда сложней Северусу пришлось в воскресенье с ее супругом во время вояжа по магазинам одежды и обуви. Люциус Малфой пообещал «снарядить своего друга не хуже, чем самого себя», и в результате старался это сделать именно как для себя, в частности, вознамерился одеть Снейпа в жемчужно-голубой костюм.

Естественно, нашла коса на камень, и звону было много… В конце концов разозленный Люциус воззвал-таки к супруге. Нарцисса посмотрела на двух пыхтящих злобных ежиков, оценила степень взбешенности обоих и сделала то, что сделала бы на ее месте любая мудрая женщина. Прежде всего освободила супруга от данной повинности, пообещав, что разберется с его приятелем сама, и таким тоном, что тот даже взглянул в сторону Снейпа с ехидством, но и с сочувствием.

Проводив или скорее выпроводив мужа, она неторопливо повернулась к Снейпу, стоявшему аки маяк среди шторма и всей своей позой выражавшего крайнюю степень несогласия, а также готовность биться насмерть… и нанесла ему легкий, но сокрушительный удар:

— Хочешь черный? Будет тебе черный…

И теперь он был вынужден вальсировать в брюках идеальной черноты из черного кашемира, расшитом черным шелком черном бархатном жилете и атласной черной мантии, глядя на которую обзавидовался бы любой из кинематографических Дракул, а также Бэтмен, а про эту… как ее… бешеную утку можно даже не вспоминать. А подо всем этим черным великолепием то ли стыдливо пряталась, то ли заманчиво выглядывала первая в его жизни кипенно-белая рубашка. Шелковая.

Этот костюм оставался, кстати, в комнатке возле бальной залы, и Северус даже никогда не узнал, что костюмов было два — на бал ему выдали новый, с иголочки. Ведь не может партнер Нарциссы Малфой идти рядом с ней в ношеном!

Со своей стороны, Нарцисса тоже становилась довольной все больше и больше: двигался Снейп неплохо — чему-то эту молодежь Долохов все же научил, по крайней мере, с координацией у его бывшего ученика, пусть и не самого лучшего, все было в порядке, так что несколько вальсовых фигур разучить получилось куда быстрей, чем она рассчитывала, и оставалось только оттачивать их до совершенства. Ну а последнее, как известно, бесконечный процесс, но скорей уже удовольствие — для тех, кто понимает, конечно.