В поисках короля

Несмотря на это, наемник все же набил полные карманы, прихватив пару сережек для Нирры.

— Она не оценит. — Рут повернулась и посмотрела на здоровенные кольца с красными камнями.

— Много ты понимаешь в женщинах!

Варварка развернула промасленный чехол и протянула ему легкий, но крепкий лук.

— Вот. Гибкий, но тугой. Составной, короче цельного, как раз для мелкой. Из своего она не сможет стрелять, если не станет больше. Дальнобойный. Стрелы тоже есть.

— Красивые. — Оценил Хмель разноцветное оперение.

— Свои на каждого.

Тринидад вытащила голубую, желтую и красную.

— Это на мелкие мишени. Пристрелять лук, яблоко сбить, крячку… это на коней.

— Коня такой не убьешь.

— Кровь отворить хватит. Эти на человека. О, и для рыбы есть!

Она удивленно стукнула тонким зазубренным наконечником по ладони и убрала стрелы обратно в колчан.

Хмель с сомнением посмотрел на сережки. У Нирры от них, конечно, уши отвалятся, но лук не показался достаточным подарком. А сережки можно и поменьше найти. Или бусы. Хотя нет, бусы лучше не стоит…

— Подари ей куклу. — Вздохнув, посоветовала Рут.

— Куклу? — Тупо переспросил наемник.

— Куклу. — Подтвердила Тринидад. — Девочки любят кукол, Хмель. И цветы. И котят. А лучше подари ей щенка.

— Ну да, конечно! У тебя-то ни кукол, ни щенков я не видел.

— Это не значит, что я не хотела. — Серьезно ответила Рут. — Но отец делал меня железной, а когда он умер, мне уже некогда было играть. И друзей у меня тоже не было.

— А Хольт?

— Хольт был другом, о да. Но однажды он уехал и больше не вернулся. У меня остались сестры, и я люблю их, но как часть себя. Что ты чувствуешь к своей ноге?

Она улыбнулась.

— А ты — друг. А с друзьями, знаешь ли, делятся самым важным.

Когда она протянула ему Неразлучник, наемник оторопел.

— Бери-бери. Или тебе церемонии нужны?

Дикарка опустилась на одно колено, держа меч на вытянутых руках. Впечатление портили лукаво посверкивающие глаза.

— Я… ты что! Он твой!

— Я предпочитаю секиру. Меч все-таки оружие мужчин.

— Рут… — Хмель не знал, что и сказать. — Ведь это тебе Безликий подарил. А я… я недостоин… это же не простой меч.

— А это не простой ты. — Тринидад поднялась и положила меч на стол. — А это просто меч. Смотри…

Они откинула дерюгу, явив его взору несколько клинков. Какие-то были богато украшены, какие-то выглядели не опаснее тупого ножа, острые и ржавые — волшебные мечи.

— Как много! — Только и выговорил Хмель.

— Узнаешь этот?

— Морреков?

— Да. — Рут осторожно подняла за рукоять готовый рассыпаться ржавой пылью клинок. — Неразлучник без ножен.

Она пробежала пальцами по безнадежно испорченному лезвию, и оно отозвалось еле видимым свечением, похожим на благодарный стон умирающего, которому пообещали успокоение на родной земле, а не в болоте, где прилетела ядовитая стрела.

— Мечу нужны ножны. Он смертоносен, но и ему нужен покой, Хмель. Когда меч обнажен слишком долго, его срок приходит быстрее. И еще мечу нужен хозяин. Без него, волшебный или нет, он просто острая железка. Ты понравился Безликому, я думаю, он был бы не против.

— Ну… Рут, это просто… это же не просто меч. Я недостоин. Он меня не примет!

— Я помню твою легенду о Деве Озера. — Кивнула Рут. — У нас ее рассказывают немного иначе. Одна леди была так прекрасна, что это сделало ее заносчивой. В гордыне своей она отказывала всем, и поговаривали, что когда придет ее одинокая старость, она пожалеет об этом, но шли годы, а леди становилась только прекраснее. И тогда стали говорить, что дело нечисто. В год, когда ей исполнилось двадцать, к ней пришел Сатана и сказал, что пора платить. Оказалось, это он подарил ей такую красоту. Условием было, что если она не выйдет замуж до определенного срока, то Сатана заберет ее себе. Но дева стала такой надменной, что отказала и властелину Ада, заявив, что чудовище недостойно ее, и никто не достоин.

— Вот стерва!