В полдень на солнечной стороне

Вычугов взял с собой все необходимые бумаги, составил предварительно по ним тезисную докладную: зная, как государственно дорога каждая минута служебного времени товарища Минина, хотел изложить все предельно кратко и чётко.

Минин радушно принял его в своем огромном кабинете, заставленном книжными шкафами, извинившись за то, что он без пиджака и без галстука, с расстегнутым воротничком сорочки, - для удобства в работе. Усадил Вычугова за отдельный столик, угостил чаем, а сам только с наслаждением беспрестанно курил, с аппетитом причмокивал, глотая дым и разглядывал Вычугова выпуклыми любопытными глазами. Выслушав краткую, чёткую и мастерски составленную Вычуговым докладную, Минин похвалил его за все эти качества информации. Отметил, что он даже завидует такому умению кратко излагать дело по существу, но потом стал расспрашивать Вычугова о тех людях, которые должны были выполнять эти приказы и распоряжения, расспрашивать так, словно они были близкие родственники Вычугова и он обязан был знать о них все: как они живут, какие у них характеры, их склонности, стремления и даже переживания. И когда Вычугов, пользуясь материалами отдела кадров, стал отвечать Минину в пределах анкетных сведений и служебных характеристик на должностных лиц, Минин сокрушенно развёл руками и сказал нахмурясь:

- Так это, дорогой мой, бумажные сведения, а мне хотелось бы знать ваше собственное, личное о них мнение. - И стал рассказывать о тех людях, которых Вычугов знал только по взаимной переписке, такое, словно они были его, Минина, родственниками, - одни вполне достойными, а другие недостойными. Одними он хвалился, на других сетовал так, словно искал себе сочувствия и поддержки у Вычугова и просил помочь сделать так, чтобы они стали получше.

- Вот видите, с кем нам приходится работать, - говорил увлеченно Минин. - Одни больше той должности, которую занимают, другие - меньше. Одних нужно, выходит, приподнять, а других подтянуть. А вы - что же получается? Рулеткой из бумажной ленты рост и дела каждого меряете. Разве это правильно? Должностное звание должно соответствовать знаниям. Профессиональным, конечно. Но без человекопонимания не то что людьми, а сам собой не поруководишь. Вот у Энгельса, помните? Личность характеризуется не только тем, что она делает, но и тем, как она это делает. Я вот вас за краткость докладной похвалил, хорошо составлена, чётко, ясно. Но ведь дела у нас и люди сложные, а все можно упростить до такой крайности, что это важнейшее для нас - кто и как - выпадет. - Задумался, жадно глотая дым и потирая грудь ладонью под сорочкой так, словно ему душно было в просторном кабинете с настежь открытыми окнами, спросил: - Не обиделись?

Спустя некоторое время после этой встречи Вычугов выехал в составе комиссии по восстановлению разрушенного войной освобожденного района и остался там сначала в качестве начальника материального снабжения, а затем был избран председателем городского исполкома.

Обладая строгой и стройной логикой делового мышления, Вычугов частенько ставил Петухова в трудное положение на заседаниях исполкома, требуя от него чёткого, согласованного хозяйственного расчёта в каждом вносимом им предложении.

Когда предложения Петухова не поддерживались, Вычугов просиживал с ним ночи, обучая его всем тем сложностям, из которых складывается деятельность хозяйственника во множественных взаимоотношениях с ведомствами, другими хозяйственниками и учреждениями. Но привычка сановно держаться с подчинёнными не покидала Вычугова, и он не был расположен к беседам помимо дела. Коренастый, лысоватый, с малоподвижным лицом, он постоянно бывал хмур и озабочен. В гражданскую войну служил в Волжской флотилии боцманом на бронекатере, а затем за хозяйскую умелость и твёрдый характер был назначен членом правления банка, учился на финансовых курсах. Словом, как он однажды сказал о себе неприязненно: «Был водоплавающим, а теперь на суше служащий, вместо штурвала кручу ручку арифмометра, плаваю в бумагах».

Как птице от природы присуще штурманское чутье, так и Вычугов обладал прозорливым, терпеливым умением определять главный курс в многосложном течении поступающих и исходящих бумаг и неуклонно следовать ему.

Но при всех обстоятельствах он незыблемо стоял стражем установленного законами государства правопорядка. И поэтому к документам, распоряжениям, изложенным на разного рода бумагах, относился с таким же почтительным усердием, как прежде ко всем командам, отдаваемым капитаном его бронекатера.

Как-то проникшие на бронекатер анархиствующие элементы пытались захватить над командой политическую власть, провозгласить безвластие. Вычугов вступил в борьбу с ними, как большевик и как боцман, преданный строгому распорядку флотской службы, и его пытались повесить на мачте, «как цепного пса, охранителя этого распорядка».