В преддверии рая

Так значит, мы единая семья.И значит, не играет больше роли,Что ты досыта лопаешь, не я,А у меня живот свело до колик.Сбылися, значит, чаянья-мечты,И мы теперь живем в любви и дружбе.

Я под пулемет ползу, а тыОтважно продвигаешься по службе.Над нами мудрый властвует закон.Лишь бы всем нам вместе перепало.И незачем считать нам: я, ты, он.Неважно, кому много, кому мало.Не все ль равно, кого сейчас снаряд

В кусочки разнесет иль покалечит.Найдется, кому выйти на парад.И кто-то за победу скажет речи.Главное — един наш коллектив.И каждому отмерено по доле.И к общей цели все ведут пути.

И неважно, кто из нас на воле.Но странная в законе есть статья.Наш дружный коллектив по ней устроен:Если подыхать, так значит я;К награде если, значит ты достоин.

Но без этого же нельзя жить, сказал тогда я. Нельзя же всех сделать генералами. И без штабов не обойдешься. А я разве говорю, что можно, сказал он. Я лишь утверждаю, что разговоры о единстве, равенстве, братстве и т.п. суть сказки для идиотов.

Хаос и порядок

Большую часть рукописей, которые предстояло обработать Ученику, составляли обрывки разрозненных текстов. Значительная часть из них была написана одним почерком. Неизвестно, были они написаны одним автором или переписаны одним сотрудником /или излечиваемым?/ в одну из многочисленных обработок. Эти тексты получили общее название «Затея».

Начала всего

Один распоясавшийся диссидент, приняв картинную позу борца за «права человека», заявил в одной полупьяной компании, состоявшей, впрочем, наполовину из стукачей: ни копейки на коммунизм! Следователь, который потом вел его дело /его судили за уклонение от работы/, сказал ему на это /конечно не для протокола, а чтобы вызвать на откровенность/, что наши Партия и Правительство /П И П / полностью согласны с этим лозунгом, так как все деньги пошли на одну идиотскую затею. На какую именно? Во-первых, никто об этом ничего не знает. Во-вторых, это не имеет никакого значения. В-третьих, именно об этом и пойдет речь в этом сочинении в деталях и в подробностях, с комментариями, с замечаниями, с возражениями и с одобрениями. Ибо сама цель этого сочинения — внести в хаос жизни строгий порядок мысли. Ибо сказано, что вначале было Слово, и Слово было Бог. Я не шучу. Я потом объясню, в чьем тут дело, и верю что вы со мной согласитесь.

Затея

Когда, с какой целью и в чьем мозгу /в чьих мозгах, как выразился сам товарищ Сусликов/ зародилась эта Затея, теперь установить уже никому не удастся. Когда она началась и сулила большие перспективы, на авторство ее претендовали многие. И они имели на то веские основания. Когда же она кончилась ничем, и возникла потребность от нее отделаться и найти виновных, все представили неоспоримые доказательства своей непричастности к ней. И отыскать виновных стоило большого труда, ибо таковых вообще не было. Виновных пришлось назначить в соответствии с соображениями государственной целесообразности. Как раз Вождю к этому времени удалось спихнуть со всех постов и убрать «на пенсию» еще сравнительно молодого /всего семьдесят девять лет!/ Главу Государства /которого народ любовно звал «Двойное Ге»/. Тот мешал Вождю осуществлять прогрессивные преобразования.

Затея явилась грандиозным проявлением великой истории Страны, ее характерным суммарным продуктом. В ней приняли участие миллионы людей, начиная с Вождя и кончая лифтершей кооперативного дома в Юго-Западном районе столицы. И вклад Лифтерши в Затею был не меньше вклада Вождя. Вождь лишь зачитал бумажку, которую ему подсунули помощники, тогда как Лифтерша дала показания, позволившие засудить на приличные сроки группу оппозиционно настроенных интеллигентов, хотя в слове «интеллигент» делала ошибок не меньше Вождя,— замечательный пример единения народа и руководителей. Тогда-то Лифтерша и сказала в суде фразу, которую потом подхватили подхалимы всех рангов и приписали самому Вождю. Вот эта фраза: «МОЗГИ ИМ, МЕРЗАВЦАМ, ВПРАВИТЬ НАДО!». И сбылось то, что было сказано в «Евангелии от Ивана»:

И даже дурень будет вправеСказать чистейшим мудрецам:Мозги мерзавцам надо вправитьИли отправить к праотцам!