В простор планетный

Как бы в подтверждение его слов еще два конуса обрушились, грохоча. Пурпуровое облако раскаленных газов все расширялось. Но машина была уже за пределами его досягаемости и продолжала уходить, заметно ускорив движение.

А грохот продолжался. Вдруг раздался один короткий страшный удар. И тотчас же повторился с еще большей силой, а затем удары слились в непрерывный грохот. И, как ни странно, чем дальше машина уходила от нового естественного вулканического очага, тем грохот раздавался все сильнее.

Мгновенно вспыхнувший мертвенно-бледный и в то же время ослепительный блеск разъяснил, в чем дело: началась гроза. Блеск не слабел, молнии загорались одна за другой без перерывов, и беспрерывно грохотал гром, куда более грозный в этой плотной атмосфере, чем в земной. Облака нависли еще ниже, самолет шел уже в их гуще и весь был окутан дрожащим, неугасающим фиолетовым светом, словно плыл в море огня, смешанного с густым туманом. Сергей поглядел на своих спутников. Они реагировали по-разному. Карл сосредоточенно следил за навигационными приборами, за автоштурманом, прокладывающим на карте трассу движения машины, за приемником маячного луча. Девушка тоже молчала, но тревожно озиралась. В первый раз в жизни она попала в такую переделку. Подземная и атмосферная стихии объединились, чтобы дать потрясающий спектакль.

Все-таки звукоизоляция помогала, в какой-то мере она смягчала грохот. Перекрикивая его, Сергей обратился к Милдрэд:

— Не забывай, что электромагнитное поле надежно защищает машину от молний.

Но и самому Сергею было жутковато: одно дело — трезвое понимание происходящего, а другое — его эмоциональное восприятие. Картина была такая, что могла бы вывести из равновесия самого твердого человека.

Настроение у Сергея, как и у обоих его спутников, было далеко не блестящее: их группе так и не пришлось выполнить задание. Местность оказалась явно не подходящей для станции озонирования. Здесь не только разыгрались бешеные вулканические силы, но, возможно, не осталось ни одной из вершин, которые они ранее вытолкнули на поверхность.

В течение следующего земного дня от Жана поступали в штаб успокоительные сообщения.

И вдруг на третий день прозвучал тревожный звонок, на экране показался Жан. Лицо его было так страшно, что дежурная радистка сразу поняла: произошло несчастье. И только спросила сдавленным голосом:

— Кто?

— Герда. Срочно самолет, ее надо в больницу, и лучшего хирурга.

Что же произошло в лесу?

Едва группа Жана отошла на несколько шагов от опушки в глубь леса, как сразу же убедилась, что дальше пути нет: деревья стояли почти сплошной стеной. Стволы были идеально прямые, почти все одинаковой толщины и высоты — примерно полметра в обхвате, высотой метров тридцать.

Как ни трудно давалось продвижение вперед, никто и не подумал об отступлении. У лесных путешественников были круглые аккумуляторные алмазные пилы. Даже они с трудом прорезали стальной твердости корку, покрывающую стволы. С древесиной, хотя тоже очень твердой, было уже куда легче, но от корки пилы быстро тупились.

— Если так будет дальше, то хватит ли у нас алмазных насадок да и аккумуляторов? — забеспокоился Джек.

— Думаю, хватит, — отозвался Жан. — А не хватит — тоже не беда, кто-нибудь по готовому проходу вернется в дом за добавочными, не так ли?

Прошло несколько часов прежде чем удалось заметно углубиться в лес.

Странный и жуткий то был лес: беззвучный, безжизненный, мрачный. Куда ни глянешь, все те же зеленоватые столбообразные деревья, с редкими, причудливо изогнутыми ветками, покрытые прозрачной коркой. Ни куста, ни травы, ни опавшей листвы (да и откуда ей взяться?), под ногами не почва, а камень или слежавшийся твердый крупный песок. Ни звука, ни движения. Ни птицы, ни насекомого. Под деревьями — ни муравьиных куч, ни каких-нибудь нор. Ни тропинок. Сами деревья казались неживыми. Через несколько часов путешественники почувствовали сильнейшую усталость: удручающе действовали однообразие всего окружающего и вынужденная медленность продвижения. Решили сделать привал.

Раскинули герметическую палатку. В ней, как и в пленочных домах, были нормальные атмосферные условия. Тесно, но уютно. Закусили. Усталость быстро прошла.

Отдохнув, группа Жана продолжила движение в глубь леса. Опять непрестанная, упорная борьба с деревьями. С оглушительным треском валится перепиленный ствол. Нужна большая осторожность, чтобы какое-нибудь дерево не обрушилось на людей. Но недаром же Штаб Освоения включил в группу Эйлин и Джека, которые прошли специальную подготовку. Они инструктируют также Герду и Жана с веселым смехом, с ласковой доброжелательностью, вносят большое оживление. А Эйлин к тому же и врач, в экспедиции это может быть полезным.

Жан внимательно оглядывался: не встретятся ли опять хищные грибы. Но их нигде не было видно.