В расцвете рыцарства. Тайна королевы Елисаветы

Главное здание было построено отчасти из дерева, отчасти из кирпича, на обоих флигелях виднелись высокие затейливые башенки. Окна главного здания были высокие, узкие и заостренные сверху, во флигелях они были тоже высоки, но гораздо шире. Впереди виднелась высокая готическая дверь, а в одном из флигелей, почти незаметно для глаза, находилась другая – крошечная – дверь.

В середине двора помещался бассейн, а вокруг террасы росли высокие стройные деревья.

– Весьма гостеприимный вид у этого домика, – заметил Гель, – но только он отстоит довольно далеко от дороги. Если Барнет появится на дороге, вряд ли мы успеем выехать отсюда со двора.

– Это пустяки, сударь, – вмешался Оливер в разговор. – Там дальше конюшни, их отсюда не видно, но от них идет прямая тропа прямо на большую проезжую дорогу, и надо только знать ее, тогда уже можно быть спокойным, что никто не догонит нас, раз мы выехали на нее.

– В таком случае, чем скорее мы попадем в этот дом, тем лучше. Отыскивай ключ, Оливер. Надо надеяться, что он лежит еще там, куда ты его спрятал.

Толстяк, не теряя ни минуты, быстро слез со своей лошади и исчез во дворе. Через несколько минут маленькая дверь во флигеле распахнулась, и он появился в ней сияющий и довольный.

– Ну вот и прекрасно! – воскликнул Гель. – Надо будет занять одно из окон в башенке, оттуда видна вся дорога. Если Барнет подъедет, мы увидим его еще издали. Антоний, позаботься о лошадях. Оливер, покажите ему, где конюшни. Том Коббль, пожалуйста, займитесь теперь вы этим юношей. Моретон пусть поможет нести раненых, а Боттль может отправиться в башенку и найти там окно, из которого видна будет вся дорога. А вас, сударыня, я попрошу сойти с лошади и последовать за мной в дом.

Говоря это, Гель быстро развязал веревку, которою Анна была привязана к нему, соскочил сам с лошади и помог ей спуститься на землю. Она приняла его услугу молча, почти машинально.

В большой комнате, куда они вошли, находился огромный красивый камин, стены были украшены коврами и увешаны оружием, в углу стоял огромный буфет. Мерриот уселся с Анной на одну из стоящих здесь скамеек и молча следил за тем, как приносили раненых и устраивали их на полу в соседней комнате. К тому времени, как Антоний и Оливер вернулись в комнату, Гель уже составил свой план действий на несколько ближайших часов. Все это время они ехали так быстро, что теперь спокойно могли провести целую ночь в этом доме.

До сих пор его все время заботила мысль, где проведет эту ночь Анна. Ему не хотелось, чтобы она провела ее под открытым небом, и теперь он успокоился на этот счет и с удовольствием думал о том, что на следующий день кончается его миссия и он будет свободен и может поступать как хочет; только мысль о разлуке с Анной слегка огорчала его, но так как в данную минуту у него было слишком много забот, лежащих на нем одном, то он и оставил на время эту мысль и всецело предался своей роли.

Он узнал от Оливера, что недалеко от того места, где парк граничит с большой дорогой, находится маленькая гостиница, и послал туда Антония за провизией; в случае неожиданной тревоги Антоний должен был встретиться со своими, так как и они поехали бы через парк кратчайшей дорогой.

Затем Мерриот распорядился послать своих людей за хворостом, чтобы развести огонь в камине внизу, в общей комнате, а затем в камине в одной из комнат наверху, которую он по указанию Оливера выбрал для Анны, и, наконец, еще в камине третьей комнаты, которая являлась проходной для той, где должна была находиться Анна.

Гель сам проводил свою безмолвную пленницу в назначенную для нее комнату и без всякой просьбы с ее стороны приказал Френсису быть готовым услуживать ей, но при этом так, чтобы она слышала, громко сказал Тому Кобблю, чтобы он неотлучно все время находился в смежной комнате, где топился камин, и следил бы оттуда за каждым шагом пажа, которому нельзя доверять. Анна все это выслушала молча, затем сделала Френсису знак следовать за собой и направилась к себе в комнату.

Затем Гель отправился искать комнату для себя. Он выбрал комнату в том флигеле, где находился Боттль. Так как Гель из своего окна мог прекрасно видеть всю дорогу, он отослал Боттля вниз к остальным, причем посоветовал ему лечь сейчас же спать, а сам остался караулить у окна до возвращения Антония, который должен был сменить его.

Время тянулось бесконечно долго, и только когда уже стало смеркаться, на горизонте наконец появился Антоний, нагруженный всякими съестными припасами. Часть их Гель оставил себе и Анне, а большую часть отослал своим людям, которые сильно проголодались за это время. Анна, освежив лицо водой, принесенной ей услужливым Френсисом, вышла затем в общую комнату, где находился как раз Гель, и, к его удивлению, согласилась разделить с ним его скромную трапезу; потом они очень миролюбиво раскланялись, и каждый отправился в свою комнату, чтобы отдохнуть.

Глава XVII. Победа женщины