В ритме его сердца

Ярослав стоял в прихожей и молча наблюдал за действиями Полины. И когда она проходила мимо, взял её за руку и, притянув к себе, внимательно вгляделся в её глаза.

— Может, ты всё-таки передумаешь? Прошу тебя, не руби всё сгоряча. Подумай об Алине. Для неё то, что мы разъедемся, будет тяжёлым испытанием. Посмотри, она плачет, не успокаиваясь, всё утро.

— А ты думал о ней вчера, когда вёл со мной разговор? Думал о её благополучии и спокойствии?

Она выдернула свою руку.

— Я уезжаю и нам больше не, о чем с тобой разговаривать. Ты вчера мне всё сказал, что хотел. И я всё поняла, прощай.

Ярослав опустив голову, медленно вышел из дома и направился к калитке, открывая ворота, чтобы Беркутов смог выгнать автомобиль на улицу.

Он стоял на подъездной дороге, чуть в стороне от машины и наблюдал, как Егор складывал последние вещи в багажник.

Полина вывела на улицу, упирающуюся ногами в землю Алину, и подвела её к машине.

— Я не поеду! Пусти, пусти меня! Я не поеду, назад! Не поеду! — девочка громко кричала, срывая голос.

— Я сказала, садись в машину, — громким голосом сказала Полина.

Алина вырвала свою руку из её пальцев.

— Я с тобой не поеду! Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ты опять оставишь меня с бабушкой, а сама снова уедешь. Я не поеду с тобой!

Девочка развернулась и бегом направилась к Ярославу. Он опустился на колени. И она, добежав до него, обхватила его руками за шею, крепко обнимая. Она истошно плакала, и он чувствовал её слезы на своей коже.

— Папочка, папочка, пожалуйста, можно я останусь с тобой?

Она смотрела в его глаза, словно искала в них поддержку и защиту. Слеза невольно скатилась по щеке Ярослава. Он крепко прижал её к себе и погладил по волосам.

— Доченька, моя, я не могу тебя оставить.

— Но почему? Ты же говорил, ты же мне обещал, что никогда не бросишь меня и маму. Ты же мне обещал! — кричала Алина.

Он отстранил её от себя и нежно провёл по её щеке пальцами, стирая слезы.

— Я тебя и не бросаю, просто так хочет мама. И тебе нужно поехать с ней.

— Алина, пойдём в машину!

Полина снова взяла её за руку и потянула за собой.

— Папочка… — шептала Алина, обернувшись на Ярослава и всё ещё вглядываясь в его глаза.

— Твой отец сидит в машине, пошли.

Полина потянула дочь за руку.

— Он мне не отец, пусти меня!

Девочка снова вырвала свою руку, бросилась к Ярославу и обняла его за шею.

— Можно, я останусь с тобой, пожалуйста…

— Котёнок, я не могу тебя оставить. По закону я не твой отец и не имею на тебя никаких прав. Мама права, твой настоящий отец сидит в машине. А я для тебя никто. Чужой человек... Она права. Иди, к ней.

Алина долго смотрела на него. Подняла руку, стёрла пальчиками слёзы на его щеке и медленно развернувшись, направилась к машине. Она села на заднее сидение автомобиля и развернувшись, посмотрела в стекло на Ярослава, который так и остался сидеть на коленях с опущенной головой, посередине улицы.

Машина тронулась с места и, оставив после себя клубы пыли, медленно стала удаляться.

Ярослав поднял голову и долго всматривался в лицо Алины и её ладошки, которыми она упиралась в заднее стекло машины, прощаясь с ним и одновременно не отпуская. Привязывая и долго не давая разорвать, нить, которая ещё вчера их так тесно связывала. А сегодня с каждым метром, который делала машина, удаляясь вдаль, рвалась без возврата и возможности восстановить их прежнюю и такую счастливую жизнь.

Он вернулся в дом и прошёл по комнатам. Кругом царил хаос и неразбериха. Шкафы были открыты, вещи разбросаны. Дом наполнился оглушающей тишиной, которая давила сейчас на его уши, пока он шёл по коридорам, делая медленные шаги к своей окончательной моральной погибели. Одиночество, которое пять месяцев назад прочно покинуло его дом, снова вернулось, как и прежде, заставляя его вспомнить о своём образе жизни затворника и его полной отрешённости от внешнего мира.

Он присел на полу в гостиной и, согнув ноги, опустил голову, крепко обхватив её своими руками. Спустя мгновение резко открыл глаза и, повернув голову в сторону, столкнулся с пристальным взглядом четырёх кошачьих глаз, которые внимательно на него смотрели.

— Что, Василий, смотрю, у тебя твоя жизнь наладилась? — обратился Ярослав к коту, который смотрел на него немигающим взглядом и сидел рядом с белой пушистой кошкой. — Рад за тебя, теперь ты не один, в отличие от меня. Дом освободился. Больше нет чужих людей, которые тебе так не нравились. Можешь, занимать его!

Кот прищурил глаза и посмотрел проникновенно на хозяина, словно молча осуждая за слова и незаслуженные обвинения. Он ударил нервно хвостом по полу, ещё раз посмотрел в лицо Ярослава и, поднявшись на лапы, легко вскочил на подоконник и выпрыгнул в открытое окно на улицу. Кошка последовала за ним.

Одонецкий поднялся на второй этаж, открыл дверь и вошёл в комнату Алины. Осмотрелся вокруг, вспоминая, как делал здесь ремонт, как охапками покупал для неё игрушки и одежду. Он подошёл к мольберту, который сделал для неё за одну ночь. Вспомнил её небывалую радость утром, когда она, проснувшись, увидела его в своей комнате.