В садах чудес

Деньги, полученные от старого жреца, были волшебные, таинственные деньги. На них не могли распространяться все эти обычные предписания обыденной действительности. И Сет Хамвес с легким сердцем поступил так, как ему хотелось поступить: решил не торговаться.

Вместе с братом он пошел за финикийцами. У тех были длинные пышные, вьющиеся крупными кольцами кудрявые бороды; высокие шапки, немного похожие на кувшины; большие бронзовые серьги в ушах; ноги были упрятаны в длинные матерчатые футляры из простой ткани, не стеснявшие движений. Глаза были светлые, а волосы, выбивающиеся из-под шапок, и бороды — цвета темной охры.

На палубе Сет Хамвес отдал ящичек капитану. А тот немедленно дал приказ отчаливать.

— Не хотите ли пройти в каюту? — почтительно предложил капитан братьям.

— Нет, нет, — рассеяно ответил Сет Хамвес. — Нам интересно видеть корабль и отплытие. Откровенно говоря, мы впервые плывем на корабле.

— Ну, как знаете, — капитан улыбнулся.

Сет Хамвес подумал о том, что может быть и вправду лучше было бы пройти в каюту — вдруг их ищут… Да нет, корабль уже выплывает в широкое пространство речной воды. Полуголые гребцы налегают на весла, ободряя себя ритмической однообразной песней:

Медное сердце гребца —                                     тан-тири…Крепкое сердце гребца —                                     тан-тири…Плыви, корабль, плыви —                                     тан-тири…

Финикийский торговый корабль — большое поместительное судно. Йенхаров притронулся к прочному кормовому брусу. Вокруг все были заняты, суетились; поэтому он тихо спросил брата:

— Сети, ты знаешь, из какого дерева сделан корабль? Никогда не видел такого прочного дерева.

— Знаю. Это ливанский кедр, такие деревья растут в Финикии на склонах гор.

На широкой палубе вдоль бортов были укреплены решетки из прутьев, чтобы палубный груз не сваливался в воду. На палубе громоздились крепко увязанные корзины. К носовому брусу был прикреплен огромный кувшин из обожженной глины, в кувшине хранилась питьевая вода. Ветер надул парус, и парус выгнулся, полосатый, в продольных красно-белых полосах.

Йенхаров подумал о Дутнахте, отце Ренси. У Дутнахта есть корабли. Если Сет женится на его дочери, все они смогут плавать на его кораблях, и в Мемфис, и в разные далекие страны. Йенхаров чуть было не сказал об этом брату, но сдержался, подумав о том, что это нарушит их общее торжественное настроение. Ведь сейчас нет ни Дутнахта и его дочери, ни отца и матери Сета Хамвеса и Йенхарова, существует только река, только корабль, только плавание-путешествие.

Корабль держался середины широкой реки. Издали виднелись берега Нила. Видно было, как люди, казавшиеся совсем маленькими, работают на полях. Иные, разогнувшись, глядели из-под руки на большой прочный корабль, плывущий под выпукло выгнутым полосатым красно-белым парусом. Ячмень и пшеница созрели, пожелтели колосья. Крестьяне жнут. Сет Хамвес думает о том, как это хорошо — путешествовать. Смотришь на все как бы со стороны, и вдруг раскрывается какой-то простор и начинаешь любить все окружающее…

Пауль пытался определить свое состояние. Это были его мысли, его собственные мысли, но и мысли Сета Хамвеса. Сет Хамвес видел реальные картины. Пауль Гольдштайн видел реальность, существовавшую некогда. Значит, чувства Сета Хамвеса должны были быть проще? Сет Хамвес испытывал внезапную нежность к этой огромной реке, к ее берегам. Пауль тоже чувствовал щемящую нежность; он знал то, чего не знал египетский юноша; Пауль знал, что вся эта действительность давно исчезла. А, впрочем, что означает любить? Разве это не означает украсить в своем воображении некую реальность нарядными одеждами…

Корабль приближался к устью Нила. Сет Хамвес решил, что вместе с братом высадится на одном из островов, раздобудет лодку и на лодке они доберутся до заброшенного острова, именуемого обителью злых духов. Однажды он спросил капитана:

— Вы уже когда-нибудь проплывали здесь?

Финикиец ответил утвердительно.

— Мне рассказывали, — осторожно начал юноша, — будто где-то здесь, в устье Нила, есть странный остров…

— Да, заболоченный остров. Говорят, там поселились злые духи.

— Мы будем проплывать мимо этого острова? — вмешался Йенхаров.

— Не бойтесь. Не будем. Остров далеко в стороне.

Через несколько часов корабль должен был пристать к берегу, чтобы пополнить запасы питьевой воды. Сет Хамвес и Йенхаров решили высадиться на берег и раздобыть лодку.

— Только непонятно, как мы это сделаем, — Хари вздохнул, — денег у нас нет. Разве что украдем лодку. Но за кражу вообще-то полагается наказание. Надо было сохранить хоть несколько монет из тех, что дал нам жрец.

— Мне не хотелось торговаться, Хари, и я последовал своему желанию. Давай сначала высадимся на берег, а там будем строить планы и что-нибудь придумаем.

Между тем погода начала портиться. Небо потемнело. Задул холодный ветер. Капитан отдал какие-то приказания, матросы подтягивали парус. Сет Хамвес слышал, как плывший на корабле торговец говорил капитану:

— Сколько раз я плавал по Нилу, но такого не видал. Кажется, вот-вот буря начнется.