Но с дорогой в этот день что-то не заладилось. Только через полтора часа Виктор Семенович добрался до кладбищенских ворот, поскольку несколько раз его задержали неожиданные пробки. Что стряслось? Он так и не понял. Но видел тут и там автомобили экстренных служб.
Машина осталась ждать на стоянке, напомнив, что будет в его распоряжении еще десять часов. Кладбищенские аллеи, как и некоторые прогулочные места в Москве, были климатизированной зоной. Здесь даже верхняя одежда была не нужна.
Хотя экологи требовали запретить эту практику и почти добились своего. Мол, повышая комфорт людям, мы сбиваем биологические часы растениям и животным. На Западе таких зон уже почти не было.
«Но и зимы у них не чета нашим».
Хотя эта осень во всей Евразии выдалась довольно мягкой. А вот в Америках — наоборот, холодной. Так им и надо, ха-ха.
Вот и сейчас, невзрачная толстая птица, усевшаяся на ветку липы, тряхнула хвостом и разинула красную пасть, словно разминаясь. Видимо, она думала, что на дворе весна. Птица наблюдала, как идет по дорожке пожилой мужчина в расстегнутом черном пиджаке, черных брюках, черных туфлях и белой идеально отглаженной рубашке. И понеслись звуки, до боли похожие на те, которые издают антикварные часы.
Виктор Семенович перевел на пернатую тварь взгляд. И тут же вокруг нее зажглась серая кайма:
Взгляд старика переметнулся на дерево, которое сразу точно так же окружила серая полупрозрачная рамка, охватившая контур с точностью до последнего еще не облетевшего листка:
Проклятая «оболочка»[i]! Но тут уже виновата его собственная криворукость. Он вчера по ошибке щелкнул не туда и скачал вместо настоящего обновления его фальшивую копию, которая просто завалила его рекламой. И пришлось откатывать настройки до последней рабочей конфигурации. А на тот момент подсказки были включены.
Старик не поленился и отключил их, чтоб зараза не грузила лишней информацией из «Ультрапедии». И отключил автообновления совсем. Поставит вручную, если надо. Хотя до следующего ежегодного он может и не дожить.
Нет, отставить. Надо быть оптимистом.
Григорьев перевел почти все средства Д-реальности в неактивный режим. Оставил только айденты[ii] людей. Это заняло у него секунду. Человек моложе сделал бы это за доли мгновения. Так-то лучше. Ничто не будет отвлекать.
Cuculus canorus между тем продолжала надрываться, словно исполнитель-дилетант на шоу «Голос планеты».
«Хотя и соловей вроде не красавец. Но эта тварь — просто воплощение пошлости, — подумал Григорьев. — Жаль, со мной нет ружья. Одни перья бы остались».
Хотя, конечно, это был пустой треп. Законы о применении оружия в столице РГ были строгие.
Математик Карл Фридрих Гаусс удивился бы, узнав, что на постсоветском пространстве его имя чаще произносят, говоря об оружии, а не об алгебре и теории чисел — упоминают в одном ряду с Калашниковым и Кольтом, а не с Леонардом Эйлером или Пифагором.
Но кто виноват, что еще в старых компьютерных играх «пушкой Гаусса» называли любое электромагнитное оружие? Так фамилия математика стала обозначать не только физический принцип «пушки Гаусса» (по которому боевое оружие изготовить невозможно), но и конкретные изделия на рынке — широкий спектр непорохового стрелкового оружия: от противотанковых винтовок до мелкокалиберных ружей для любительской охоты и спортивной стрельбы, все сделанные немного по другому принципу и правильно называемые «рельсовыми винтовками».
Ничего удивительного. В свое время Никола Тесла и Майкл Фарадей «подарили» свои имена электромобилям — давно уже превзойденным и снятым с производства. Просто здесь название выбрали не маркетологи, а народ, ведь и в новых вирках эти пушки часто назывались гауссовками.
— Кукушка-кукушка. Сколько мне жить осталось? — спросил старик вполголоса.
Но та распелась и, похоже, не собиралась замолкать.
— Врешь ты все, сволочь. Как будто я не знаю. Даже «оболочка» знает, хоть она и дура.
Совсем недавно ему пришлось отключить в браслете проверку самочувствия. Чтобы каждый час вместе с данными про пульс и давление не видеть напоминаний о том, что…
Старик кинул в птицу камешек, который непонятно как остался на идеально выметенной кибер-дворниками дорожке. Видимо, оставили специально. В городских парках этот нарочитый антиперфекционизм тоже практиковался. Психологи говорили, что идеальная чистота и стерильность подавляют и пугают. Что человеку нужен хаос снаружи, потому что тот есть у него внутри.