В танце жизни

В начале ночи мы оказались над Дозором. Дозорные увидели нас на фоне темного неба, благодаря свету нашей газовой горелки. Кто-то из них зажег магический светящийся шар, подавая нам сигнал, как было заранее договорено. Хорошо, теперь дозорные по амулету связи сообщат кому следует, что с нами все в порядке, и мы не выбиваемся из расчетного времени.

Пролив Океана, раскинувшийся под нами черным зеркалом, не показался мне таким мрачным, угрожающим и опасным, как нас заверяли во время учебы. Его мы перелетели быстро, и оказались над орочьим материком. Тут я почувствовала, как все изменилось вокруг. Михас тоже стал напряженно, шумно принюхиваться.

Воздух стал сухим и наполнился незнакомыми запахами, вызывающими чувство тревоги. Это чувство усилилось, когда я осознала, что магии в эфире заметно меньше, чем у нас на эльфийском материке. Я знаю об этом, как знаю, пусть и в теории, все особенности флоры и фауны степи, и те опасности, которые здесь подстерегают. Нельзя дать страхам завладеть мною. Тем более, что я же не выйду в открытую степь, а все пять дней, что нам предстоит провести здесь, я буду находиться в городе, да еще под присмотром Эракуса и его воинов.

Устав от длительного полета, без отдыха расходуя магию, я поняла, что не дотяну до конца на собственном, значительно опустошенном резерве. Но Александрэль заранее знал об этом. И вручил мне перед отлетом два небольших кристалла-накопителя, заполненных магической Силой. Настало время воспользоваться одним из них. Второй предназначен на обратный путь.

Взяв кристалл, по величине и форме напоминающий восьмигранную фалангу пальца, я зажала его в кулаке. Прикрыла глаза, наслаждаясь живительным теплом, которое распространилось от кристалла, по всему моему телу, прогоняя чувство опустошения и холода в груди. На миг возникла эйфория, желание выпрыгнуть из корзины и самостоятельно лететь впереди аэростата. Но тепло полученное от кристалла вскоре собралось в жаркий комочек в районе солнечного сплетения, свидетельствуя о вновь наполненном резерве Силы и принося успокоение.

Когда мое тело уже сковала физическая усталость и оцепенение, на темной поверхности земли, наконец, показались сигнальные огни. Четыре костра, расположенные по углам квадратной площадки для приземления, обозначили место нашего финиша. Михас выключил газовую горелку, а я старалась удержать аэростат над указанной нам площадкой. Получалось это у меня не здорово. Шар все время куда-то смещался, и я вынуждена была постоянно возвращать его назад, закручивая воздушные потоки над площадкой для приземления. Но, как бы то ни было, воздух в шаре остывал, и мы постепенно снижались. Предстояло самое трудное — посадка. Во всем полете это наиболее ответственный момент, где проявляется мастерство пилота — мага Воздуха.

Мне не хватило опыта. Приземление вышло жестким. Корзину тащило по земле несколько метров, подбрасывая на кочках. Мы с Михасом крепко вцепились в борта, чтобы нас не выбросило наружу. Я судорожно управляла потоком воздуха, стремясь с его помощью погасить инерцию движения и не дать корзине перевернуться.

Когда корзина встала неподвижно, я с облегчением восстановила сбившееся дыхание. А Михас, выпрыгнув из корзины, схватился за тросы, соединяющие корзину с шаром, заваливая сдувающийся шар на одну сторону. К нам уже бежали три орка, в одном из которых я узнала Эракуса. Два орка бросились помогать Михасу, а Эракус, запрыгнув ко мне в корзину и крепко прижав к себе, с волнением спросил:

— Как ты? Все в порядке? Не ушиблась?

— Спасибо, все хорошо, — тронутая его заботой, ответила я. — Рада тебя видеть, я скучала.

— И я скучаю обо всех вас, — с грустью в голосе ответил он, отпуская меня. — Очень хочу расспросить тебя, как вы живете, какие новости дома, но сейчас на это нет времени, да и ты устала. Поэтому отложим этот разговор.

Тем временем к нам подъехали две открытые повозки, которые тянули два ездовых ящера, управляемые орками. Одна из них представляла собой большую платформу на шести колесах и предназначалась для перевозки крупногабаритных грузов. Ее передвигал ящер пугающего размера, таких больших я и не видела никогда. Вторая повозка, хоть и не предполагала особого комфорта, но была явно пассажирской, имела высокие борта и два ряда низких скамеек, напротив друг друга. И ящер в нее запряженный вполне себе обычный.

Эракус, подхватив оба рюкзака, и мой, и Михаса, выпрыгнул из корзины. Я тоже слевитировала вслед за ним на землю и отошла чуть в сторону, чтобы не мешаться.