В тени богов. Императоры в мировой истории

Александр I правил 25 лет. Он был одним из самых умных, неординарных и примечательных монархов в российской истории. Его воспитанием и образованием занималась его бабка, Екатерина II. Она изливала на него долгое время подавленные материнские чувства и следила, чтобы он учился в соответствии с передовыми идеалами Просвещения. Именно Екатерина сделала его старшим учителем швейцарского республиканца Фредерика Лагарпа. Он дал Александру блестящее образование, основанное прежде всего на древней истории и философии, а также на французской литературе. Подход Лагарпа к образованию был основан на идеях Руссо, цель его, как он объяснял Екатерине, состояла в том, чтобы обучить Александра гуманитарным и естественным наукам в той мере, чтобы он понимал их основные законы и их важность, но в первую очередь привить ему мысль, что он должен быть “честным человеком и просвещенным гражданином”. Наследнику нужно было объяснить, что власть дается ему лишь с тем, чтобы он гарантировал законность, свободу и безопасность своим подданным и делал все возможное для повышения их благосостояния. Величайшим героем и ориентиром для Лагарпа был Марк Аврелий. Он был самым справедливым и патриотически настроенным императором, который восстановил бы республику, если бы это вообще было возможно в современном ему Риме. Параллели с просвещенным российским монархом, живущим в условиях самовластия и крепостничества, были очевидны. Александр до конца жизни оставался близок с Лагарпом, отмечал, что “обязан ему всем”, и однажды даже сказал: “Не будь Лагарпа, не было бы и Александра”. Принципы Лагарпа легли в основу разработанных Александром планов по реформированию российской системы управления и общества³²

.

К 1810 году Александр стал все больше интересоваться тем, как религия решала загадки и проблемы жизни. Невероятные тяготы, которые этот чуткий и легко ранимый человек преодолел, не потеряв отваги и самообладания, даже когда в 1812 году столкнулся с вторжением Наполеона, направили его и дальше искать религиозную истину и смысл. Это были глубоко личные поиски, слабо связанные с православием и официальной церковью. В них он опирался на тщательное изучение Библии и сочинений христианских мистиков, большинство из которых были католиками. Многие сверстники Александра прошли по тому же пути от Просвещения к обновлению христианской веры. Отчасти это было реакцией на ужасы Французской революции и последовавшие за ней двадцать пять лет международной и гражданской войны. Продвижение Александром Священного союза имела много общего с крестовым походом Вудро Вильсона, который в 1918–1919 годах призывал к созданию Лиги Наций. После многих лет кровопролитий оба лидера хотели гарантировать мир и спокойствие на международной арене. Поиски веры, характерные для Александра, также позволяют провести параллели с суфийским мистицизмом падишаха Акбара и склонностью многих китайских императоров к буддийской медитации. Во времена Александра европейцу было еще практически невозможно выйти за пределы христианской традиции и практики, но в рамках этой традиции взгляды императора были вселенскими. Однажды он написал: “Давайте следовать Слову Божьему – это важнее всего. Я верю, что настанет день, когда все конфессии объединятся”. В последние месяцы жизни он состоял в тайной переписке с Ватиканом и обсуждал возможность слияния католической и православной церквей³³

.

Александр был непростым человеком и жил в эпоху бесконечных конфликтов и перемен. Разумеется, в его жизни и правлении было немало неожиданных поворотов. Но две закономерности, наблюдаемые при изучении императоров, позволяют нам сделать несколько выводов. Как и многие молодые монархи, Александр в 23 года взошел на трон, имея множество интересных идей и руководствуясь благими намерениями. Он был пропитан культурой простоты, чувствительности и дружбы, характерной для поздней эпохи Просвещения. Мать предупреждала его, что простота и дружелюбие не лишены опасностей. Молодому монарху, которому приходилось иметь дело с опытными и хитрыми министрами, необходимо было держать дистанцию и защищать себя “чарами величия”, окутывающими императорский статус. Лагарп напоминал ему, что “император должен производить впечатление” и что “он никогда не сможет обрести настоящих друзей”. В 1801–1805 годах Александр собрал крошечную группу приближенных и единомышленников – Негласный комитет, – чтобы советоваться с ними по вопросам программы радикальных преобразований, но эти молодые люди не имели опыта реализации политических идей и плохо представляли, как работает правительственный аппарат. Поскольку идеи, которые они обсуждали – отмена крепостного права и принятие конституции, – были по тем временам революционными для России, их дискуссии приходилось держать в строжайшем секрете, что также становилось препятствием для их деятельности.