В тишине твоих шагов

— Достаточно писклявый, — отмахнулась я, — ты ничего не потерял!

Он добродушно рассмеялся и заметил:

— И всё же пришлось нелегко. Я не люблю жаловаться. И прежде я ни с кем не обсуждал эту тему.

— Правда?

— Чистая правда.

— Расскажи. Мне можно. Кто я? Всего лишь городская сумасшедшая, которая три раза чуть не хлопнулась при тебе в обморок, и это всего за такой короткий срок! — улыбнулась я.

— Это точно, с тобой не расслабишься.

— На самом деле я вполне мирная, просто именно тебе не повезло: внесла столько суматохи в твою жизнь.

— Ерунда!

— Ты сам притащил меня в свою квартиру, поэтому я не виновата, что нечаянно перевернула ее вверх дном.

— Конечно, не ты, — потешался он, — это всё коньяк!

— Не стоило оставлять его на видном месте!

— Прости, как-то не догадался уходя связать тебе руки. Обычно здесь никого кроме меня не бывает.

— Я не планировала засыпать на твоей кровати. Честное слово. Просто тебя долго не было, я села, задумалась, а потом ты меня разбудил!

— Села, значит.

— Да, и случайно нашла твой будильник под подушкой. Не сразу сообразила, что это.

— А, эта штуковина! — Алексей, казалось, ничуть не смутился. — Иногда и она не способна поднять меня на ноги!

— Меня не способен разбудить порой и трубящий слон.

— Кто?

— Слон! — как можно четче произнесла я.

— Теперь понял. Просто перед этим было какое-то слово.

— Не важно, — отмахнулась я.

— Нет, важно! — упрямо возразил он. — Ты просто не понимаешь, как такие вещи важны для таких, как я.

— Да глупое слово. Трубящий. Трубит слон. Трубит. — Я рассмеялась, качая головой, и попыталась изобразить слона.

В его глазах застыло недоверие.

— Говорю же, глупое слово. Прости, я иногда могу быть грубой, но это не со зла, просто мне пока трудно привыкнуть, и я не знаю, какие вещи могут тебя озадачить или ранить. Но это интересный опыт, в любом случае.

— Прости, я не знаю, отчего так затупил. Вроде простое слово. Часто мне приходится додумывать половину того, что не смог прочесть по губам.

— Мне казалось, ты так хорошо меня понимаешь… Я и не задумывалась, какие ты каждый день испытываешь сложности, неведомые простым людям. Прости, постараюсь произносить четко.

Выложив овощи поверх мяса, он посмотрел на меня:

— Не переживай, ты так хорошо проговариваешь слова, что мне понятна почти каждая мелочь. Только потеряв слух, я понял, что люди разговаривают в общем-то совершенно не глядя друг на друга. Мне показалось, что мир обрушился на меня. Я уже сжился с этим новым мной, поэтому могу говорить об этом достаточно хладнокровно. Это случилось три года назад, и первый год я, конечно, пребывал в совершеннейшем шоке. Я словно оказался в звуконепроницаемой комнате. Все звуки исчезли. Это страшно. Глухие люди… они оторваны от других людей.

Он подвинул ближе тарелку. Воспользовавшись вилкой и ножом, я отделила кусочек отбивной и вдохнула ее аромат.

— Божественно!

— Да ты пробуй, — хмыкнул он, наваливаясь на стол. — На самом деле обоняние стало основным из инструментов, которыми я теперь часто пользуюсь. Ну, и осязание конечно. И зрение. И…

Мы рассмеялись.

— Даже после полугода реабилитации мне было страшно переходить дорогу, чтобы просто сходить в магазин. Я останавливался на краю проезжей части, не в силах сделать ни шагу. В такси я не слышал, что мне говорят, это приводило меня в растерянность, заставляло паниковать. Первая попытка прочесть по губам — это как урок выживания. В магазине приходилось постоянно переспрашивать: «Что? Что вы сказали?» А люди, как оказалось, не любят повторять. Многие начинали нервничать, пытаться сделать элементарные вещи за меня. Я не мог попасть в подъезд к родителям, потому что не слышал, что отвечает домофон. Я говорил громко, почти кричал, не слыша своего голоса, мне все делали замечания. Новая жизнь казалась мне утомительной и приносила одни разочарования. Было проще остаться одному, чем пробовать общаться. Реабилитация постепенно шла на пользу, но все равно я чувствовал себя паршиво. А потом ко мне пришло осознание того, что нужно бороться. Я стал изучать артикуляцию, учиться читать по губам, чтобы не быть обузой для родителей. И наконец, в центре занятости мне предложили должность. По специальной программе для инвалидов — мастер по ремонту зонтов!

— Не представляю.

— Да, я бы сейчас работал на заводе, каждый день собирая или ремонтируя зонты. Я тогда отказался и решил, что пора приходить в себя и создавать что-то своё, что принесет пользу людям и будет мне близко по духу. Сейчас я посещаю уроки языка жестов для глухонемых. Мог бы прожить и без этого, но стараюсь занять каждую свободную минуту, чтобы не вернуться к депрессии. Мужчине, наверное, тяжелее приспособиться к такой жизни. Потеря слуха делает тебя неуверенным, отчужденным, а ведь ты в своей прежней жизни имел цели и мечты. И какой ты будущий кормилец семьи с группой инвалидности? Я и думать перестал о том, чтобы завести когда-то какие-то отношения. Не хочу ощущать себя слабым, быть в тягость. У меня теперь другие приоритеты.