В тишине твоих шагов

— Принесу пластырь, — выдавила из себя Катя, возвращая меня к реальности, и попятилась на кухню.

Подростки продолжали шушукаться, наклонившись над тетрадкой, и не обращали на нас внимания.

— Вызовем завтра бригаду, поставим тебе новую дверь, — произнес Тимофеев.

Похоже, он умел не хуже меня испортить такой потрясающий момент.

— Эта квартира не заслужила новой двери, — прошептала я, облизнув пересохшие губы. — Тем более что сейчас она выглядит лучше прежнего.

— Просто мне до сих пор хочется провалиться со стыда, — объяснил он, отпуская мою руку.

— Всё нормально.

— Не думаю.

— Лучше скажи, как твое плечо?

— Легкий ушиб. Жить буду. — Его голос звучал неуверенно.

— Хочешь, отвезу тебя в травмпункт? — предложила я.

— Не стоит. Завтра всё пройдет. — Лёша был непреклонен в своем стремлении всегда выглядеть сильным и неуязвимым.

— Езжай, — внезапно выдала Катя, бесшумно подойдя к нам с лейкопластырем. — Ты в надежных руках.

— Я же говорила, — гордо заметила я, имея в виду свои водительские навыки.

— Только не давай ей включать заднюю передачу, ок? — добавила та, подмигивая Тимофееву.

— Катя! — рассерженно воскликнула я и отмахнулась от предложенного лейкопластыря. — Как ты можешь? Ты же моя подруга.

— Да, — согласилась она, — и поэтому беспокоюсь о твоей целости и сохранности!

— Что?!

— Алексей такой крепкий, а на тебя чихни, и ты развалишься. Когда ты в последний раз выезжала с парковки у торгового центра, с меня семь потов сошло. А я, заметь, не из пугливых!

— Всё не так страшно, как ты описываешь.

— Конечно, ведь всё еще страшнее! — рассмеялась подруга.

— Я с тобой больше не разговариваю, — обиделась я. — Больше не проси меня куда-то тебя отвезти.

— Сашка, не обижайся, просто если я не соображаю, куда крутить руль, двигаясь назад, то и не лезу.

— Я вполне отлично справляюсь, паркуясь каждый раз вдоль дороги. Сел и поехал, чего сложного?

— Ну и дура, — ответила Катя, качая головой.

— На себя посмотри!

— Ксюша, ты спросила у мамы насчет поездки на море? — спросил Тимофеев, отворачиваясь от нас.

Этот спор заставил его поёжиться, словно от холода. Вот уж, поистине, единственный плюс в его положении. Не захотел слушать женские истерики, отвернулся, закрыл глаза, и пусть орут, сколько влезет. А он в домике.

— Ага, — крякнула племянница, надувая пузырь из жевательной резинки. — Она спросила только, за чей счет. Остальные детали ее не волнуют.

— Замечательно, — обрадовался Лёша, — завтра утром заеду к тебе в школу. Если удастся уладить с экзаменами, дам команду собирать чемоданы.

— Значит, можно завтра в школу не ходить? — на всякий случай уточнила девочка.

— Сходи, — усмехнулась я.

— Зануда, — произнесла Ксюша, швырнув в меня подушкой.

— Готово! — объявил Артем и передал ей рисунок.

На тетрадном листочке карандашом был начертан яркий портрет. В сложном комплексе из рваных штрихов легко угадывалась симпатичная мордашка моей племянницы. Черты лица были специально заострены, придавая лицу свежий и жизнерадостный вид.

— Ого, как круто! — обрадовалась девчонка. — Спасибо. Я тут… лучше, чем в жизни.

— Вовсе нет, — краснея, заметил Артем. И добавил, обращаясь к Тимофееву: — Ты отвезешь меня домой?

— Вообще-то, — Лёша вцепился зубами в нитку, пытаясь перегрызть, — я собирался остаться.

У меня перехватило дыхание.

Воткнув иголку в подушечку, он спешно натянул футболку. Шов на плече сморщился, угрожая лопнуть. Его это, кажется, не смутило.

— Нам нужно обсудить план работы на завтра, — продолжил он. — Во-первых, пришло время переговорить с Усиком. Меня не оставляют мысли о том, зачем он мог прийти сюда и куда в итоге делся. Во-вторых, нужно придумать, как добыть информацию о незнакомце с администрации.

— Лёш, — я поправила шортики и села напротив, — у меня есть кое-какие мысли на этот счет. Можно?

— Говори.

— Только сначала нужно отправить ребенка домой. Уже поздно.

— Это вы про кого? Про меня? — спросила Ксюша после небольшой паузы, отрываясь от рисунка.

— Пойдем, — Катя, встав, протянула ей руку. — Я тебя провожу.

— Я не ребенок, — обиженно кинула вслед племянница, нахмурив брови.

Девчонка злилась на меня за то, что я произнесла эти слова перед Артемом. Она не знала, что они были произнесены мной намеренно. Ребята явно понравились друг другу, и я не могла этого не заметить. Поэтому решила обозначить свою позицию в этом вопросе перед юношей, который увлеченно наблюдал за каждым движением Ксюши из-под копны своих кудрявых волос.

Девочка всё же остановилась и наградила меня воздушным поцелуем на прощание, затем, опустив голову, двинулась к выходу. Даже в попытках состряпать обиженную моську она здорово напоминала своего отца.

— Есть вариант допросить водителя, — продолжила я после того, как дверь закрылась. — Можно прикинуться аудиторами, надавить на то, что бедолага использует автомобиль в своих личных целях, и если он начнет оправдываться, предъявить ему информацию о поездке за город. Тогда он, вероятнее всего, выдаст имя своего пассажира. В таком варианте нам понадобятся удача и хорошая актерская игра.

— Надеюсь, второй вариант будет проще? — взмолился Артем.