"В" - значит вчера

говорили о гноящейся ране.

- Как здорово. Я вами горжусь.

До города мы доехали благополучно. Я была осторожна и не задавала личных вопросов, следуя теории, чем меньше я знаю, тем лучше. Когда мы доехали до полицейского участка, я припарковалась на ближайшей улице и дошла с Селестой до двери. Мы обе крутили

головами во все стороны.

Оказавшись в лобби, я расслабилась. Леди и джентльмены в форме, оснащенные

смертельным оружием, создавали ощущение безопасности, которое меня восхищало.

Дежурный офицер позвонил Чини, тот вскоре появился и отвел нас в свой кабинет. Я

смотрела, как Селеста передала ему конверт с “сувенирами” Неда, а потом извинилась и

вернулась в лобби, подождать, пока она расскажет все, что знает. Чеки за бензин, которые

сохранил Нед, могут послужить дорожной картой его путешествий и могут вывести на

еще не обнаруженные жертвы.

Встреча проходила дольше, чем я ожидала, и я все больше нервничала. Селеста не сказала, во сколько она вылетает, и мне приходилось надеяться, что она не забывает смотреть на

часы.

В конце концов, в 4.10 появился Чини.

- Где Селеста?

- Пошла в дамскую комнату. Сказала, что ты отвезешь ее прямо в аэропорт, и хотела

приготовиться, если времени не хватит.

- Вы сколько ее вылет?

- В пять пятнадцать.

Я еще раз посмотрела на часы.

- Уже скоро.

- Доверься провидению.

Сзади подошла Селеста.

- Все в порядке?

- Да. Но нам нужно поспешить. До аэропорта двадцать минут, если только не попадем в

пробку.

Чини и Селеста обменялись рукопожатием. Обмен благодарностями был сокращен моим

переминанием с ноги на ногу. Я - сторонница прибытия за час до отлета, и мы уже

опаздываем вдвое. Селеста, видимо, была одним из тех людей, которые могут появиться

после того, как двери самолета закроются и приходится много стучать, чтобы войти.

Многие авиакомпании не пускают опоздавших пассажиров после закрытия дверей.

Если она пропустит свой рейс, это будет означать разговоры часами, пока мы с ней будем

дожидаться следующего.

Мы вернулись к машине. Я отъехала до того, как она успела пристегнуться. Я сама

пристегнулась, когда мы доехали до следующего перекрестка. Я доехала до Чапел стрит, повернула направо и проехала шесть кварталов до Аройо, которая, как я знала, выходила

на шоссе. Мы были третьими в очереди, чтобы повернуть на выезд на шоссе, когда поток

машин замедлился и остановился. Взрослая женщина, всхлипывающая из-за транспортной

пробки, это жалкое зрелище, поэтому мне пришлось контролировать себя.

- Извините, - пробормотала Селеста. - Мне нужно было сделать встречу покороче.

Если она хотела отпущения грехов, я не собиралась его давать.

Спустя пять минут мы продвинулись на линию, соединяющуюся с шоссе в северном

направлении. Машины в двух линиях слева от меня включили поворотные сигналы, которые сообщали о намерении протаранить другие машины, если они не дадут дорогу.

Нам всем придется выходить из машин и обмениваться информацией о страховках, если

мы не будем играть по правилам.

Я думала, что пробка могла быть результатом аварии впереди, но не было видно ни

пожарных машин, ни скорой помощи, ни патрульных машин с мигалками.

В конце концов, машина перед нами двинулась вперед. Вдруг бутылочное горлышко

рассосалось, и мы поехали. Я придерживалась разрешенного предела скорости, чтобы не

рисковать. Один съезд с шоссе промелькнул. Два. Три. Через две мили я покинула шоссе.

Было 4.35, и еще две мили пути. Расстояние не так беспокоило меня, как парковка, дорога

пешком до терминала, где Селеста должна будет стоять в очереди за посадочным талоном, а потом проходить проверку. Это не всегда бывает быстро.

Сейчас Селеста уже волновалась, как и я, что, по крайней мере, исключало вежливую

беседу. Выехав на финишную прямую, я оглянулась в поисках дорожной полиции и не

обнаружив ее, нажала на газ.

Я подъехала к парковке, схватила талон из машины и двинулась вперед, когда шлагбаум

едва поднялся. Селеста выскочила из машины, пока я парковалась, и уже подходила к

двери терминала, когда я догнала ее. По крайней мере, эта гонка изгнала Неда из нашего

сознания.

Мы проскочили в двери, и Селеста заняла очередь к стойке Авиалиний Юнайтед.

Ожидание было милосердно коротким, потому что каждый пассажир с зерном разума уже

прошел регистрацию и ждал у выхода. Отсутствие багажа сэкономило нам сорок пять

секунд, хотя агент бросил на Селесту долгий взгляд, размышляя, не задумала ли она чего-нибудь плохого. Я встретилась с ним глазами, покрутила пальцем у виска, показывая на

нее, и прошептала : “Это моя сестра”, как будто это имело значение.

Он протянул ей посадочный талон, и я довела ее до входа. Оказавшись на другой стороне, Селеста помахала мне, давая знать, что она в безопасности, и я могу идти.

Я огляделась вокруг, на случай если вдруг Нед залег поблизости и мог перескочить через

рентгеновскую машину и схватить Селесту за горло.

Его нигде не было видно, и это вызвало во мне надежду, что он уже страдает от лихорадки, затрудненного дыхания, низкого давления, сердцебиения и помутнения сознания от

заражения крови.

Признаюсь, я не стала ждать, пока ее самолет взлетит. Я вышла из терминала и вернулась