В – значит виктория

— Не отвлекайтесь, — велела я. — Допустим, негодование моего брата можно оставить за скобками. Я действительно взрослая дееспособная женщина и могу распоряжаться собой по своему усмотрению. Вот только, нэсс, приданого вам не видать, как своих ушей! Деньгами семьи распоряжается брат, и хоть он ни в чем мне не отказывает… — я развела руками. — Если я выйду замуж против его воли, то не получу ничего. Вернее, он положит мне скромное содержание, если я начну умирать с голоду — из вас-то кормилец, сразу видно, никудышный, — но этого точно не хватит, чтобы расплатиться с вашими долгами. Брат очень хорошо знает счет деньгам, вдобавок он полицейский с большими связями, а потому быстро разузнает всю подноготную вашей истории, убедится, что вы женились на мне ради наживы и перекроет все финансовые поступления.

— Но вы ведь можете сказать, что влюбились без памяти, — улыбнулся Дальбер, хотя улыбка эта получилась довольно блеклой. — Неужели он станет препятствовать счастью родной сестры?

— Он в силу рода занятий крайне недоверчив, нэсс. И он очень хорошо знает меня — мы близнецы, как-никак, а это… — я вздохнула. — Сложно объяснить постороннему такую связь. Брат поймет, что я лгу. К тому же, мне даже в ранней юности не была свойственна влюбчивость, и с чего бы вдруг мой характер так переменился?.. Только не предлагайте сказать, что это страсть виновата! Не поверит, говорю же.

— Ну что ж, в таком случае, придется сказать ему правду.

— Какую именно? Что вы шантажом принудили меня к браку? После такого я за вашу жизнь фальшивой монеты не дам, — честно сказала я, подумала и добавила: — И помогу брату прятать труп.

— К слову о трупах, — спохватился Дальбер, — я оставил сестре инструкции по поводу того, как действовать, если я вдруг скоропостижно скончаюсь. Вы понимаете, о чем я, не так ли?

— Она пустит в ход собранную вами информацию? А вы уверены, нэсс, что из любопытства ваша сестрица не сделает этого прежде, чем вы скончаетесь?

— Нэсс Ирритор, я ведь не круглый дурак! Разумеется, я это предусмотрел. Инструкции хранятся у нотариуса, в запечатанном конверте, и сестра получит их лишь после оглашения моего завещания!

— Вычитали в «Унылом убийстве»? — догадалась я.

— Можно подумать, так сложно дойти до подобного своим умом… — буркнул он.

— Что ж, вижу, вы подстраховались, нэсс. Ну хорошо, оставим моего брата в покое. Как уже было сказано, я не обязана ему ничего объяснять, но… Как же деньги-то? На что вы собираетесь меня содержать? Я, знаете ли, не привыкла урезать себя в расходах! А поскольку приданого за мной не дадут, то бремя моего содержания падет на ваши плечи… — я протянула руку и щелчком сбила пылинку с его рукава. — Выдержат ли они такой груз ответственности? Долги, да еще и это… Поясните, наконец, детали своего гениального плана!

— Всё очень просто, — ответил Дальбер. — Вы ведь наверняка не захотите бросать сочинительство?

— Разумеется, нет!

— А нэсс Ирп получает неплохие гонорары, — добавил он. — Думаю, если вы будете трудиться по-прежнему, то скоро я рассчитаюсь с кредиторами. Ну а далее всё зависит от вас, нэсс Ирритор. Чем больше историй вы продадите, тем больше денег будет у нас в семье. Первое время, конечно, придется… хм… умерить аппетиты, но затем…

После долгой паузы я произнесла:

— Знаете, мне даже чем-то нравится ваша незамутненная наглость.

— Сочту ваши слова комплиментом. Со своей стороны могу гарантировать вам все условия для продуктивного труда: тишину, крепкий кишр… или что вы пьете за работой?

— И даже не потребуете от меня наследника? — с подозрением спросила я.

— Во всяком случае, не в ближайшем будущем, — заверил Дальбер. — Ребенок — это бессонные ночи, а вам нельзя переутомляться. На няню же у нас средств не найдется.

— Пускай ваша сестра нянчится, заодно и подготовится к замужеству, — ядовито сказала я.

— Ну нет, она не прислуга!

— При чем тут это? Родственной помощи уже не существует? Или вы опасаетесь, что я смогу сговориться с ней за вашей спиной?

— Не исключаю, — сознался Дальбер. — Вы весьма убедительны, а юной девушке много не нужно. Одно дело — наша матушка, особа строгая и никогда не допускавшая вольностей, и другое — вы, молодая блестящая женщина! Сестра скоро начнет смотреть вам в рот, уверен. И именно поэтому вам лучше вовсе не общаться.

— Матушка-то ваша жива? — с опасением спросила я. — Вы говорили про покойного деда, отца и брата, но…

— Она тоже скончалась, — заверил он. — Не так уж давно. А поскольку именно она вела хозяйство, то после ее кончины у нас с сестрой настали тяжелые времена. Экономия… плохо нам дается. Матушка предпочитала распоряжаться всем сама, а теперь…

— Теперь вы не знаете, где купить хорошее мясо, как нанять служанку, которая не сбежит с вашими серебряными ложками в первый же день, и так далее, — кивнула я. — Сочувствую. Ну что ж… Ваши мотивы мне понятны, а наше общее будущее вы расписали достаточно подробно… за исключением одной существенной детали.

— Какой именно? — не понял Дальбер.

— Супружеского долга, конечно же!