Вагон второго класса. Том I (СИ)

Илона села на софу рядом с Морин, дядюшка Фирц устроился на пуфике возле госпожи Эббот, а Барк остался стоять так, будто будет давать отчет.

— Есть там магия. Только я не уловил, где.

И правда, отчитывается. Что?!.

Илона ахнула:

— Так вы… вы его подослали?! Морин, как вы могли? Дядюшка Фирц?!

Старый кваксер быстро спрятал хитрые глаза и чуть придвинулся к госпоже Эббот.

— Илона, — Морин хмурилась, — я видела жертв запретной магии. За воздействие на разум без санкции суда наказывают во всех магических странах, даже таких отсталых и неприятных, как Леосс.

Илона едва не задохнулась от возмущения.

— Барк только немного чувствует магию, он даже не может сказать, какого рода эта магия. Барк, это так? — тот кивнул. — Видите! Как вы можете обвинять доктора Алитруэ в таком ужасном преступлении!

— Так магия и не его, — сообщил Барк. — Я так и не понял, но не его точно. Я рядом с ним прошел и ничего не почувствовал. От мэтрессы Скотт чувствую хорошо, а от него нет.

— Где же ты чувствовал магию? — Морин выглядела озабоченной.

— Не могу сказать. Там много людей было, ходили туда-сюда. Когда на стулья сели, слушали, тогда ничего.

— Во время собрания ничего?

Барк помотал головой.

— Значит, и не было ничего! — Илона не собиралась сдаваться. — Господин Фирц, вы же считаете доктора Алитруэ умным человеком, вы же сами говорили, что помогает?

— Кхм, кхм… — дядюшка Фирц попытался, было, увильнуть от ответа, но понял, что не удастся. — Я, понимаете ли, не очень ученый человек. Верней, ученый, но мои, кхм-кхм, университеты были совсем другими. И я выучил, что в людях можно здорово ошибиться. А уж если ошибся, не упорствуй, а ошибку признай, иначе живо окажешься в кана… в неприятном положении. Что сказала мэтресса, — он кивнул на Морин, — видится мне разумным. Может, конечно, и ничего страшного доктор и не делает. Поговорит с людьми, а людям и впрямь хочется свои беды и горести с кем-то обсудить. Уж лучше с доктором в кресле, чем за кружкой. Этак кружка тут, кружка там, и не остановишься. А уж дамам как быть? Видели, дам к доктору приходит больше, чем мужчин. Оттого, что пожалуешься подруге за чаем, а она своей подруге расскажет, а та своей. А у доктора, кхе-кхе, таких подруг нету. Вот и потянулись люди. Может, это все и не страшно вовсе. Может, он просто говорит, говорит, и ведь светлые вещи говорит, добрые. И слушает, слушает. Кому-то только того и надо, чтоб с ними говорили да слушали. А что деньги за разговоры берет, — дядюшка Фирц улыбнулся, — так деньги всем нужны. Кто как может, так и зарабатывает. Он же не грабит, и правила блюдёт. Но если там магия замешана, да еще запретная… тут уж шиш… простите. Тут уж я ему хвост-то накручу. Так что, госпожа Кларк, мы для начала разберемся, а потом смотреть будем. Может, и правда, нет ничего.

Илона поджала губы.

— Девочка, — Морин посмотрела ей прямо в глаза. — Прояви благоразумие, а? Даю тебе слово, что если доктор Алитруэ не пользуется запретной магией, если он не делает ничего недостойного, мы оставим его в покое. И правда, если кому-то легче от его разговоров, пусть говорит себе дальше. Но если… Пойми, и я, и господин Фирц слишком много видели в жизни, чтобы не обращать внимание на тревожные знаки… Узнать бы, что у него на сессии творится. Но боюсь, понять это можно только самому будучи пациентом.

— Дык это, я могу! — вызвался Барк.

Морин оценивающе оглядела его фигуру:

— Сессии стоят дорого. Илона, сколько ты говорила? Золотой для первого раза? Барк, никто не поверит, что ты можешь отдать золотой за разговоры.

— А мы его приоденем, — у дядюшки Фирца аж глаза загорелись. — Пострижем, побреем. Я знаю хорошего куафера. Как займется тобой, так и не узнают. Усы с бородой сбрить придется.

— Это можно, — отозвался Барк. — Но я ж говорить как вы не умею.

— А ты помалкивай, — посоветовала госпожа Эббот. — Мэтресса Скотт, если я вас правильно поняла, Барку лучше сказаться приезжим богатым молодым человеком, не так ли?

— Определенно. Вы, господин Барк, будете в горе после трагической гибели родителей, и приехали к… м…

— Тётушке! — хмыкнул дядюшка Фирц.

— Да-да, к тётушке, к госпоже Нафепан, — госпожа Эббот не упустила случая досадить сопернице по добыче слухов.

— И не забудь сказать, что тебе от родителей досталось крупное наследство, а деньгами ты раньше не занимался.

Илона посмотрела на дядюшку Фирца с неприязнью. Они, кажется, считают доктора Алитруэ не только шарлатаном, но и мошенником!

— Вы хотите снова отправить Барка к доктору? — с подозрением спросила она.

За бурным обсуждением Илону не услышали. Морин продолжала наставлять Барка:

— … Итак, вы приехали к тётушке, вы очень застенчивы, поэтому говорите мало. Я научу вас нескольким фразам о том, как вы горюете. Потом можете сказать, что больше не в силах разговаривать. И не будем ждать. Чем быстрее мы выясним, что происходит, тем лучше. Илона, ты приведешь Барка на сессию и попросишь доктора Алитруэ принять его вместо тебя или вперед тебя.

— Морин, я не буду этого делать.