Валютчики

Признаться, в первый момент я подумал, что мой друг и компаньон слегка, что называется, того. Но взглянув ему в глаза, я понял, что ошибаюсь — никаким сумасшествием и не пахло. Его светло-голубые глаза смотрели на меня холодно, без каких-либо признаков истерии.

— Что за хоккеист? — Мне хотелось как-то оборвать затянувшуюся паузу, которая действовала мне на нервы даже сильней, чем спокойно глядящему в окно Сереге.

— Да есть один, — Серега повернулся, посмотрел мне в глаза и добавил, — у него контракт с клубом из НХЛ. Танька с ним уже полгода встречалась, а я ничего не видел. Старый стал, слепну, наверно.

Как ни старался он выглядеть равнодушным, говорить равнодушно, но обмануть меня Серега мог — я видел, как ему тяжело, как он пытается скрыть свою боль, маскируясь безразличными словами и холодным тоном. Мне вдруг представилось, что это не Таня, а Майя укатила в Америку с каким-то хоккеистом — даже представить такое было неприятно, что говорить, если бы это случилось и в самом деле?!

— Да, паршиво, брат.

— Паршиво?! — Серега с удивлением посмотрел на меня. — Эта сучка просто поимела меня! На ее мать и брата записаны две квартиры в центре города, все мои машины, ее дед владелец моего офиса! И, вдобавок, Танька один из учредителей нашей компании!

Он вдруг замолчал, и я увидел, что от напускного безразличия не осталось и следа. Нет, он продолжал говорить также негромко, не хватался за острые предметы, не норовил рубануть кулаком. Но я знал своего друга и таким не видел его никогда — он был в бешенстве! Знаете, что такое взбешенный финансист? Это похуже, чем обдолбанный рецидивист, узнавший, что за время его очередной «сидки», в их семье появился еще один ребенок.

— Я заморозил ее счет, выгнал тещу с бездельником сынком из квартир, и мой юрист уже переоформляет бумаги на офис.

Кто бы сомневался?! Учитывая, что прошло всего две недели, как она ушла, а Серега уже почти вернул свою собственность, можно сказать, что он не особенно расстраивался по этому поводу. Все-таки в Сибири свои отношения и понятия, и то, что очень сложно в столице, там делается одним звонком.

Но была задета его честь, над ним насмеялись, над его чувствами надругались! Я понимал, что его бесило больше всего — эти шесть месяцев, на протяжении которых она «ставила ему рога».

— Из учредителей ее уже убрали, так что у нее остались только драгоценности и деньги, которые она сп…ла из дома.

Серега редко употреблял матерные слова, и я намеренно не стал заменять его более приличным — так легче представить, в каком гневе находился этот всегда спокойный, как удав, человек.

— Надеюсь, ты не подал на нее «заяву»?

Он взглянул на меня с некоторым удивлением и ответил:

— Подал. Она уже неделю в розыске. Но она не вернется оттуда, поэтому хрен с ней — пусть подавится!

Почему-то мне стало неприятно. Не думаю, что Сергею так уж нужны были «карманные деньги», которые Танька прихватила из дома — он просто мстил. Уверен, Серега рассказал далеко не обо всех действиях, предпринятых против ее родственников, и я бы не удивился, если б узнал, что те лишились и своих законных жилищ.

— Да уж, дела. Ну, ты сейчас нормально?

— Нормально? — зачем-то переспросил Серега.

— Ну, да, ты в порядке?

Вопрос был, конечно, риторическим — невооруженным глазом было видно, что он не в порядке, но мне хотелось, чтоб он взял себя в руки.

— Да, — он потер лоб, — я в порядке. Все, тему закрыли. Давай по делам.

— Давай…

Видимо, я произнес это с таким заметным облегчением в голосе, что Серега удивленно посмотрел мне в глаза. Но ничего не сказал…

…Заветный номер не отвечал. Подержав для приличия гудков десять и так и не дождавшись ответа, я отключил телефон и посмотрел на Серегу.

— Не отвечают?

— Рано, наверно, — я посмотрел на часы, — хотя уже половина одиннадцатого.

— А банки открываются в десять, — кивнул он в ответ, — а что там у армян?

— Не знаю, — я пожал плечами, — зачем я буду спрашивать, если еще вчера сказал им, что сегодня ничего брать не будем?

— Тоже верно, — согласился Серега и сказал, — давай я позвоню. Мой голос-то они не узнают.

Набрав номер, я протянул Сергею телефон. Он подержал ее возле уха, затем пожал плечами и вернул ее обратно.

— И здесь никто не отвечает. Сегодня вообще, рабочий день?

— Да, вроде.

Я не был уверен, что в честь очередного американского праздника наши банки тоже не устроили себе выходной, но о таких вещах меня предупреждали заранее.

— Набери татар, что ли? — Серега с сомнением посмотрел на меня, — Обменки-то должны работать?

— Так и у армян обменка, а не банк, — ответил я, набирая номер Искандера.

— Ну, что там? — спросил Серега спустя несколько секунд.

— И этот молчит, — я удивленно посмотрел на Серегу, — черт знает, что происходит.

Серега посмотрел на подошедшую к нам официантку.

— Еще что-нибудь желаете? — спросила девушка, улыбаясь на голливудский манер.

— Счет, пожалуйста, — вежливо ответил Серега и вновь посмотрел на меня, — может, еще кому-нибудь позвонить?

— Уже, — ответил я, поднося к уху Моторолу, — «студенты» даже по ночам работают, так что…