Валютчики

Оба парня отошли на край площадки. За дверями соседей царила мертвая тишина. Казалось, закричи в полную грудь, станет еще тише. Я наклонился за брошенными на пол сумкой с барсеткой, почувствовал вдруг, что сознание покидает. Сердце забилось с тягучими перерывами. Отчетливо увидел, словно глаз завернуло на висок, как первый подонок встрепенулся, как загорелись зрачки животным огнем. Секунда, и вцепится скрюченными пальцами, перехватит горло. Или выдернет из-за пояса пистолет, без раздумий нажмет на спусковой крючок. Усилием воли заставил себя разогнуться, шмыгнул тыльной стороной руки с шилом под носом. Пацан сник. Его товарищ пристроил пушку за пазухой.

— В ментовку не заявляй, — напомнил он. — Сделаешь хуже себе.

Внизу послышались шаги. Подхватив друга под локоть, крепыш бросился вниз по лестнице. И с разу донеслось громкое восклицание длинного:

— Я же с предохранителя не снял. А… твою мать…

Зайдя в прихожую, я побросал все на тумбочку. Затем протащился в комнату, набрал номер телефона друга, пересказал случившееся, чтобы выплеснуть настрявшую гадость.

— Повезло тебе. Поздравляю, — после паузы зазвучал знакомый голос. — Ворвались бы в квартиру, пришлось бы раскошеливаться на венок.

— Что думаешь о предупреждении? — спросил я.

— Все может быть, — почмокал губами Сэм. — Но вряд ли таким способом. Скорее, второй пацан увидел, что план срывается, на ходу придумал версию. В подобных делах надо действовать четко, пока не появились нежелательные свидетели. Да еще дешевый базар, чтобы не заявлял в ментовку. А что первый не снял пушку с предохранителя, это намного серьезнее. Вряд ли они шли на дело с газовыми пукалками. Сам знаешь, сколько ваших завалили. Я говорю, повезло.

На другой день я был на рынке раньше обычного. Разговор с Сэмом довел до белого каления. Если нападали отморозки, то по какой причине их не ловят, если решили предложить уйти с базара, то почему не заявили в лицо. Бригадир раздавливал табурет у двери ларька. Покороче обрисовав происшествие, я задал вопрос прямо:

— Товарищ Маузер, мне уходить? Или, как у моего друга, иное мнение?

— У какого друга? — насторожился Призрак. Ну, работенка, врагу не пожелаешь — быть в вечном напряжении.

— Есть нормальный корешок, — не стал вдаваться я в подробности.

— На хер ты кому нужен. Работаешь и работай, — сплюнул шелуху под ноги бригадир. — Что там произошло, я без понятий. От базара к тебе претензий нет.

— Без фуфла?

— Художник, не мешай обслуживать клиентов…

Я покрутился по рынку. Время позволяло заняться домашним хозяйством. Набрал овощей на борщ, зашел в ювелирную мастерскую, прихватил отремонтированный браслет. Но червячок сомнения точил душу. Поднялся по ступенькам отделения милиции, дернул дверь в кабинет уголовного розыска. За расшатанным столом сидел начальник, на стуле у стены заместитель. Оба осмотрели меня раздевающими взглядами. Любая профессия накладывает неповторимый отпечаток, но работа в уголовном розыске отражается на внешности явно. С порога я спросил:

— Гражданин начальник, вы желаете, чтобы я ушел с рынка?

— Это твое дело, — пожал тот плечами. — Что случилось?

Я повторил, о чем рассказал бригадиру. Показалось, что оба в курсе дела, но подавать виду не стали. Наверное, Призрак по сотовому успел проинформировать обо всем. Покрутив авторучку, белобрысый опер поднял голубые глаза:

— Ты срисовал их?

— Да.

— Раньше встречал?

— Лица где-то мелькали. Или померещилось.

— Креститься надо, — зыркнул черными зрачками Три Колодца. — Если пишешь книгу, ты представляешь своих героев? Или прилепил горбатого к стенке, и привет.

— Запомнил, — повторил я. — Пасли меня две недели. В начале спрашивали, давно ли видел пацана из квартиры этажом выше. Тогда не обратил внимания, сейчас всплыло.

— Еще что можешь сказать? — спросил заместитель.

— У обоих пистолеты Макарова. Не считаю, что газовые, расточенные под стрельбу боевыми патронами. «Макаровы» и смутили, предположил, что прогоняет милиция.

— Кому ты нужен, — выпятил нижнюю губу Три Колодца. — Шишка крупная? Работаешь, не мешаешь, не в свои дела не лезешь. Пасквилей на руководство не пишешь. С контингентом язык находишь.

— Мне намекнули, чтобы дергал с рынка.

— Надумаешь, уходи. Никто удерживать не станет.

— Значит, инициатива исходит не от вас?

— В твоей воле слинять хоть сейчас. Сто раз повторять? — Посмотрел на начальника заместитель. — Есть желание работать, крутись. Твое личное дело.

— Твоя судьба в твоих ладонях, — бросил авторучку на стол начальник. — От рынка претензий к тебе нет.

— Спасибо.

Невозможно передать чувство бешенства, которое накрыло за порогом базарной ментовки. Прав Сэм. Увидев, что с ограблением квартиры не получится, крепыш на ходу придумал, как вывернуться из положения. Козлы. Специально буду приходить пораньше, уходить попозже. Если представится встретиться еще, размышлять не стану. Но устрою по уму.