Варяги и варяжская Русь. К итогам дискуссии по варяжскому вопросу

Бросается в глаза еще одна особенность этих памятников: грамота императора относит западноевропейцев (готландцев и норманнов) и восточноевропейцев (русских) к «восточным народам». Таким же общим содержанием наполнено и выражение летописи «варяги», только оно приложено к западноевропейским народам, также генетически не связан­ным между собой. Крупнейшие специалисты в области летописания А.А. Шахматов, Б.А. Рыбаков, А.Г. Кузьмин - указывают, что скандинавы названы варягами лишь в этом разъяснении Сказания, не являющимся его органической частью, и видят в нем пояснение летописца второго де­сятилетия XII века. А это время, когда под «варягами» на Руси уже до­вольно давно понимали значительную часть западноевропейского мира. В связи с чем летописец (а об этом говорил еще М.В. Ломоносов) специ­ально выделяет русь из числа других варяжских, как бы сейчас сказали западноевропейских народов, называет ее в качестве особого, самостоя­тельного племени, вроде шведов, норвежцев, готов, англян-датчан, тем самым не смешивая ее с ними: «пошли за море к варягам, к руси, ибо так звались варяги - русь, как другие зовутся шведы, иные же норманны, англы, другие готы, эти же -так». Нечто подобное можно привести из более позднего времени. Густинская летопись (1670) объясняет, почему шведов на Руси именовали варягами: «Их же бо оные тогда варягами нарицах. Си мы всех обще немцами нарицаем. Си есть шведов, ангелчиков, гишпанов, французов и влохов и прусов, и проч.». Обращает на себя внимание тот факт, что летописец конца XVII в. раскрывал общее значение слов «варяги» и «немцы» точно так же, как составитель ПВЛ разъяснял широкий смысл термина «варяги».

В 1849 г. И.И. Срезневский справедливо сказал, что «каждое слово для историка есть свидетель, памятник, факт жизни народа, тем более важный, чем важнее понятие, им выраженное». В 1911 г. Л.В. Падалко, как бы продолжая мысль своего именитого предшественника, добавил, что «имя, как звуковая форма явления, неразрывно связано с самой сущнос­тью этого последнего. А посему выяснение имени непосредственно при­водит и к тому понятию, какое объясняется именем. В особенности при­менимо это положение по отношению к крупным явлениям историчес­кого значения...». Эти мнения всецело приложимы к терминам «варяги» и «немцы», в которые на Руси и в России в разные исторические эпохи вкладывался разный смысл, что, к сожалению, мало учитывается иссле­дователями, вследствие чего при прочтении источников допускаются модификации и тенденциозность. Их правильному пониманию мешают вместе с тем и ложные представления, являющиеся питательной средой для новых заблуждений. Отсюда названные термины не только ошибочно связывают исключительно со скандинавами (германцами), но и не заме­чают явной эволюции слова «варяги» от частного к общему, его превра­щения в своего рода аналог современному понятию «западноевропейцы».

Разговор следует начать с термина «немцы», в определенное время приравненного на Руси по своему значению к слову «варяги», и этот факт позволяет уже во многом оценить смысл последнего. Норманисты (А.Л. Шлецер, М.П. Погодин и другие), понимая выражение «немцы» в конкретном этническом значении (германцы), особое значение при этом придавали материалу позднейших летописей (Софийской первой, Псков­ской первой и третьей, Новгородской четвертой и пятой, Никоновской, Холмогорской, Тверскому сборнику и других), в которых, начиная со второй половины XV в., варяжские князья - Рюрик с братьями - вы­водятся «от немец» или «из немец»: «избрашася от немець 3 брата с ро­ды своими, и пояша с собою дружину многу», «приведоша новгородстии людие князя от немець, именем Рюрика», «пръвый князь на Руской земле Рурикь, пришед из немец» и т.д. В ПВЛ, следует напомнить, Рюрик с братьями представляют варяжскую русь и никоим образом не связаны с «немцами»: «И изъбрашася 3 братья с роды своими, и пояша по собе всю русь придоша к словеном первое...». В НПЛ младшего извода в рассказе о призвании варягов, данном в иной редакции, чем в Начальной летописи, о «немцах» также нет ни слова: «Изъбрашася 3 бра­та с роды своими и пояша со собою дружину многу и предивну, и прии-доша к Новугороду».