Варяги и варяжская Русь. К итогам дискуссии по варяжскому вопросу

Мнение Шлецера и Погодина в отношении значения термина «нем­цы» априорно, абсолютно расходящееся с показаниями большого числа разновременных и разнохарактерных источников, и игнорирующее то обстоятельство, на которое обращалось внимание в литературе, что имя это «только потом получило теперешнее свое звучание». Выше отмеча­лось, что Г. Эверс первым в науке выступил против норманистского взгляда на слово «немцы», указав, что его русские прилагали ко всем, кто говорил «на непонятном для словен языке». Точно также рассуждал и Н.М. Карамзин. Эту мысль затем активно развивали антинорманисты. Так, Ф.Л. Морошкин, М.А. Максимович, Н.В. Савельев-Ростиславич ут­верждали, что «немцы» следует рассматривать не только как имя частное (германский этнос или отдельные ветви его), но и как имя нарицатель­ное: многие, если не все и даже не только западноевропейские народы. Максимович, например, подчеркивал, что термином «немцы», вытеснив­шим «варяг», стали «означать неопределенно не только все иноземное, западное, но и все чужое, иноязычное». М.О. Коялович полагал, что так называли «чужих людей», Г.А. Немиров - всех чужеземцем, «неумевших говорить по-русски». Н.П. Загоскин заключал, что под «немцами» пони­мался «западный чужеземец вообще». Ф. Святной, специально проведя в начале 40-х гг. XIX в. анализ значения выражения «из немец», верно заметил, что его интерпретируют слишком конкретно, «в духе новейшего русского языка». После чего, отметив отсутствие в нем этнического со­держания, истолковал его в качестве ориентира, указывающего на тер­риторию, заселенную ныне германцами. Как подытоживал ученый, на­зывать какой-нибудь народ по имени другого «в географическом, религи­озном или ином отношении было весьма обыкновенным делом»: имено­вали же русские поляков и прочих католиков «римлянами», «латинами».

В советское время А.Л. Шапиро мнение летописей о выходе Рюрика из «немец» воспринял практически в том же смысле, что и когда-то Шле­цер с Погодиным. Ученый утверждал, что «в противоречии с немецким происхождением Рюрика из Прусской земли составитель Воскресенской летописи» тут же приводит слова ПВЛ о посылке за ним за море «к ва­рягом, к руси», т.е. к скандинавам. Но тогда же на отсутствие в термине «немцы» этнического содержания, правда, в связи с другим случаем, об­ращал внимание И.П. Шаскольский. Приведя известие НПЛ о походе новгородцев в 1311 г. «на Немецьскую землю за море на емь», в коммен­тарии он указал, что это выражение надо понимать не в этнографичес­ком, а в политико-религизном плане, как владение «свейских немцев». Сегодня активные поборники норманства варягов Е.А. Мельникова и В.Я. Петрухин констатируют, не идя дальше того, что «в позднейших ле­тописных сводах наименование варяги могло заменяться словом «немцы» как обозначение иностранца вообще...». А.С. Мыльников также отмечает, что «из немец» необязательно означает «этнических немцев». Г.Ф. Кова­лев в целом подчеркивает, что в русских источниках с древности и до XVIII в. этнические названия западноевропейцев как бы «перекрывались термином немцы, немецкие люди». Ю.Д. Акашев полагает, что «немцами» на Руси называли «иностранцев, иноверцев...». Здесь надо сказать, что позиция исследователей, разумеющих под немца­ми значительно более широкий круг народов, чем только западноевро­пейцы, не лишена некоторого основания. Так, в одном из списков проложного «Жития Александра Невского» середины XVI в. «агарянами», а так на Руси называли восточные народы, охарактеризованы «немцы».

Первым из ученых, кто обратил внимание на тесную смысловую связь терминов «варяги» и «немцы» и пытался ее объяснить, был М.В. Ломо­носов. В возражениях на диссертацию Г.Ф. Миллера он указывал, что варяги-русь, жившие на Немане, «назывались неменьцы или немци». В 30-40-х гг. XIX в. Ф.Л. Морошкин заключал, что слово «варяг» употребляется в ПВЛ «в столь обширном значении, что под ним должно разуметь всех не руссов и не греков... это тем более достоверно, что варяги в наших летописях постепенно изме­няются в немцев, которыми до Петра Великого назывались у нас все ев­ропейцы...». При этом полагая, что русские летописцы, подражая во всем византийцам, заменили прежнее обширное имя «франк», которым в Византии именовали всех европейцев, новым, столь же обширным «не­мец», употребляемым там с середины XI века. Тогда же М.А. Максимо­вич именно в равнозначности обоих терминов видел причину замены в письменной традиции «варягов» на «немцы».