Варяги и варяжская Русь. К итогам дискуссии по варяжскому вопросу

Приведенный материал со всей очевидностью показывает, что южно­балтийская теория происхождения варяжской руси опирается на древ­нюю традицию, которая красной нитью проходит через многие восточно­славянские памятники Х-ХѴІІІ веков. Она явственно звучит в эпоху Киевской Руси на страницах ПВЛ, слабо, но все же прослеживается в ис­точниках периода раздробленности Руси, что хорошо видно на примере новгородского летописания первой половины XIII века. Во время созда­ния и существования централизованного государства южнобалтийская традиция особенно ярко отразилась в большем числе русских и украин­ских источников. В Западной Европе параллельно и совершенно незави­симо от традиции, очерченной рамками ПВЛ и Иоакимовской летописи, на протяжении многих столетий также существовала практика выводить варягов с территории Южной Балтики и относить их к славянам. Обра­щает на себя внимание то обстоятельство, что она была зафиксирована представителями разных западноевропейских общностей, которых, ко­нечно, никак нельзя отнести к антинорманистам и обвинить их в ложно понятом патриотизме. Других традиций, связывающих варягов с други­ми этносами и с другими территориями, в историографии нет.

И одновременное существование двух версий южнобалтийской тради­ции - восточноевропейской и западноевропейской, совпадающих даже в деталях, - факт огромной важности, прямо указывающий на ее истори­ческую основу. Логическим продолжением южнобалтийской традиции являются труды М.В. Ломоносова. Поэтому, как верно замечает А.Г. Кузь­мин, «говорить о Ломоносове как о родоначальнике антинорманизма мож­но лишь условно: по существу, он восстанавливал то, что ранее уже было известно, лишь заостряя факты, либо обойденные, либо произвольно ин­терпретированные создателями норманно-германской концепции». Но если южнобалтийскую теорию никто не создавал и она самым естествен­ным образом вытекает из предшествующей историографии, опирающей­ся на реальные события, то совершенно иначе обстоит дело с норманской теорией, не имеющей основы, т.е. лишенной того, что превращает пред­положение в достояние науки - источниковой базы, и искусственно вы­званной к жизни великодержавными замыслами Швеции XVII в.

Круг известий в пользу южнобалтийской и славянской природы варя­гов не замыкается восточно- и западноевропейскими памятниками. Об этом же свидетельствуют и арабские авторы. Ад-Димашки (1256-1327), ведя речь о «море Варенгском» (Варяжском), поясняет, что варяги «есть непонятно говорящий народ и не понимающий ни слова, если им гово­рят другие... Они суть славяне славян...». Ко времени ад-Димашки ва­ряги давно сошли с исторической сцены, давно были завоеваны немца­ми южнобалтийские славяне, на Руси термин «варяги» давно уже стал си­нонимом выражениям «немцы», «римляне», «латины». Поэтому, слова ад-Димашки являются повтором, как это предполагал еще С.А. Гедео­нов, очень древнего известия. В связи с тем, что ПВЛ речь ведет не про­сто о варягах, а о варяжской руси, то огромную ценность для историков приобретают известия восточных памятников о языковой и этнической принадлежности руси. Так, Ибн Хордадбех отметил не позже 40-х гг. IX в., что русские купцы есть «вид славян», а их переводчиками в Багда­де выступают «славянские рабы». Из последних слов следует только одно заключение, к какому, например, пришел недавно норманист А.Н.Кирпичников: «Языком русов был скорее всего славянский...». Ибн ал-Факих (начало X в.) дает параллельный вариант чтения этого же известия, но говорит о «славянских купцах». А.П. Новосельцев уста­новил, что Ибн Хордадбех и Ибн ал-Факих «пользовались каким-то об­щим, нам не известным источником», что ведет отождествление руси и славян на Востоке к очень раннему времени. Как минимум, к первым десятилетиям IX в. или даже к концу VIII века. Ал-Истахри в 930-933 гг., основываясь на труде ал-Балхи, написанном около 920-921 гг., вслед за ним констатировал: «Русы. Их три группы. Одна группа их ближайшая к Булгару, и царь их сидит в городе, называемом Куйаба... И самая отда­ленная из них группа, называемая ас-Славийя, и (третья) группа их, на­зываемая ал-Арсанийа...». Его продолжатель Ибн Хаукаль в 969 г. посе­тил юг Каспия, где записал рассказ о разгроме Хазарии русами, подчеркнув при этом, что «самая высшая (главная)» группа русов - это «ас-Славийа». Сведения о трех группах русов восходят, отмечается в науке, ко второй половине IX века. В.Б. Вилинбахов, обращая внимание на тот факт, что арабские источники называли Балтийское море то «варяж­ским», то «славянским», заключает: «можно полагать, что эти два поня­тия были синонимичными»" .