Вариант единорога

Если отвечать в обратном порядке, то комната была спальней его возлюбленной Лоры, страдавшей лорамейносизмом – поражением центральной нервной системы, названным её именем. Болезнь была чудовищно разрушительной: четыре месяца спустя после установления диагноза её ожидал паралич. Через пять месяцев она ослепнет и лишится речи, а через шесть месяцев или самое позднее через год – умрет. И она жила в спальне, куда не было доступа Времени. Она оставалась живой там, пока он работал и боролся за нее. Возможно, это было потому, что каждый год снаружи был равен неделе внутри. Так устроил Карл, и работа оборудования обходилась ему в восемьдесят пять тысяч долларов в неделю. Но она останется жить и вылечится, во что бы это ему ни обошлось, хотя его борода изменялась с каждой неделей, которую проживала она. Он нанял специалистов, создал фонд для поисков средства от её болезни, и каждый день он чуточку старел. Хотя она была моложе его на десять лет, разрыв в их возрасте быстро увеличивался. И все же он работал, чтобы затормозить её комнату ещё больше.

– Мистер Мейнос, ваш счет теперь достигает двухсот тысяч долларов в неделю.

– Я буду платить, – ответил он представителю энергетической компании. Год теперь равнялся в. спальне только трем дням,

И он приходил туда и разговаривал с ней.

– Сегодня девятое июня, – сказал он. – Утром, когда я уйду, наступит Рождество. Как ты себя чувствуешь?

– Немножко трудно дышать, – ответила она, – А что говорят доктора?

– Пока ничего, – сказал он. – Они работают над твоей проблемой, но пока решение ещё не намечается.

– Я так и думала. Наверное, его никогда не найдут.

– К чему такой фатализм, любимая? У всякой проблемы есть решение, а времени предостаточно – столько, сколько понадобится…

– Ты принес мне газету?

– Конечно, Так ты не отстанешь от времени. В Африке была коротенькая война, и на сцене появился новый кандидат в президенты.

– Пожалуйста, люби меня!

– Я люблю тебя,

– Нет. Это я знаю. Займись со мной любовью. Они улыбнулись на то, как она избегала определенных слов, а потом он разделся и занялся с ней любовью. А после наступила минута истины, и он сказал:

– Лора, я должен объяснить тебе положение вещей. Мы пока ничего не достигли, но над твоей проблемой работают лучшие невропатологи и нейрохирурги мира. С тех пор как я запер тебя… как ты поселилась тут, был ещё случай, и больной уже умер. Но они многое узнали благодаря ему и продолжают узнавать все больше. Я принес тебе новое лекарство.

– Рождество мы проведем вместе? – спросила она.

– Если хочешь.

– Значит, проведем.

Он пришел к ней в сочельник, они украсили елку и развернули подарки.

– Ну и поганое же Рождество без снега, – сказала она.

– Такие выражения в устах дамы!

Однако он принес ей снег, и рождественское полено, и свою любовь.

– Я ужасна, – сказала она. – Иногда я самой себе невыносима. Ты делаешь все, что в твоих силах, но ничего не получается, и я терзаю тебя. Прости.

Роста в ней было пять футов семь дюймов, черные волосы. Черные? Абсолютно черные, до синевы, и розовые губы, совсем особенные – два прохладных коралла. Глаза напоминали безоблачные сумерки, когда угасающий день начинает голубеть. Руки у неё дрожали при каждом жесте, но жестикулировала она редко.

– Лора, – сказал он ей, – они работают, пока мы сидим тут. Ответ излечение – придет со временем.

– Я знаю.

– Но ты думаешь, хватит ли времени. Его достаточно. Ты буквально застыла в неподвижности, пока снаружи все мчится вперед. Не тревожься, будь спокойна, Я верну тебя в мир.

– Знаю, – сказала она, – Просто иногда я… я отчаиваюсь.

– Не надо!

– Это от меня не зависит.

– О Времени я знаю больше, чем кто-либо… Оно есть у тебя, оно на твоей стороне. – Он взмахнул тростью, как саблей, обезглавливая розы, которые росли у стены. – Мы можем потратить столетие, – сказал он торопливо, словно избегая потерять лишний миг, – и с тобой ничего не случится. Мы можем спокойно дожидаться ответа, который обязательно получим. Если я уеду на несколько месяцев, для тебя и дня не пройдет. Не тревожься! Тебя вылечат, и мы опять будем вместе, и дни станут ещё более солнечными… Ради Бога, не тревожься! Ты же помнишь, что они объясняли тебе о психосоматической конверсии!

– Да. Я должна избегать чего-либо подобного.

– Вот и избегай. Я могу ещё многое проделать со Временем, ну, например, полностью его заморозить. С тобой все будет хорошо, верь мне!

– Конечно, – сказала она, поднимая бокал. – Счастливого Рождества.

– Счастливого Рождества.