Читаем Вариант сублимации. Книга 1 полностью

Иван Грозный любил и днём, но иконы занавешивал. Всё не только было, но повторяется – Экклезиаст прав. И мне кажется, что женственность – везде, там, где – женщина (и в Вашей деревне – тоже).


Однако, какое же резюме из этого грустного наблюдения (ни в одном порнофильме не женились)? Имею в виду не фильмы. А резюме: то, что чувства вечны, т. е. были, есть и будут, пока существует человечество, которое потому и «существует», что существует чувство – от понятия «существо». Здесь же – физиология (больше – психология), как непреодолимое желание человека соединиться, что принципиально заложено в человеческой природе (как было сказано: – Человек – животное пАрное), слиться, войти друг в друга – «всей кровью» прорасти (посмотрите Песнь песней у Шолома Алейхема).


«Расстёгивать» надо не ей, а ему – её крючки.


И что «домострой»? – это один из вариантов порядка.


Не знаю, кому «летом хорошо», против лета ничего не имею, но мне нравится весна, ранняя весна, когда листья на деревьях ещё не пыльные. Ещё мне нравится весеннее утро: тихо, ни души («весь табор спит…»(4). У меня, как Вы в своей деревне, но не босиком, и Джемма смотрит карими глазами с сиреневой волокитой.


Вы не Байрон, за свободу Греции сражаться не собираетесь, значит будете жить, «долго и счастливо». Надо хотеть и знать чего хочешь. Но поплакать иногда следует, говорят, что женщины потому дольше и живут. Надо выплеснуть из себя слезами несостоявшуюся «рокировку». Катаев в своём «Алмазном венце» так и пишет.


«Если приедем, конечно напишу Вам…». – Вот бальзам, именины сердца. Только – не «когда», а до того.


О житье-питье: «сколько водки ни бери – всё равно второй раз бегать»(43). Водку не пью, алкоголь для меня – скорее аперитив, но с земляками выпиваю, на работе – исключено. На спиртное смотрю спокойно: алкоголь – такой же пищевой продукт, как борщ, котлеты, чай, кофе, кефир.


* * *


Детали.


По Фрейду.


Ехал в маршрутке, пассажиры, как сельди в бочке: вместе и в тоже время отдельно, однако, прижали ко мне такую женскую часть, что я не то, чтобы пожалел, что левой рукой держу верхний поручень, а в правой – портфель, но не смог вздохнуть. Вообще-то мне не нравится, когда ко мне так прижимаются (не добровольно) или меня прижимают.


* * *


На воскресную службу припёрлась игуменья. Очевидно, что женский успех – это на 60 % успех модельеров и косметологов. У игуменьи в этот сравнительно ранний час не были оформлены глаза, а ноги были скрыты чёрными сапогами и таким же пальто.


* * *


Совершил политическую ошибку, указав Вам некоторое время назад на себя, как возможного кандидата на многотрудную и опасную должность объекта влюблённости. Это было нескромно и самонадеянно с моей стороны, и потребовало бы от Вас, синичка, проявления большой или сильной воли не без вреда для Вашего здоровья. Зачем и что потом? По здравому размышлению и напрягши свою память, подумал – и Соломон, мне кажется, не измыслил бы мудрее – а не обратить ли Вам Ваш лучезарный взор на известного, испытанного и ничем не угрожающего, одноклассника со стажем и партнёра по лучшей из игр – многоумным шахматам. Никаких поползновений от него на Ваше пуританство и сохранность, не будет приставать и покушаться на Ваши крючки и прочие принадлежности женского туалета. Другими словами: Ваша возможная влюблённость (если оно Вам надо, как говорят в Одессе) обойдётся Вам совершенно безвозмездно, и Вы останетесь при всём своём. И у Вас не будет причины обижаться или злиться. Телеграфируйте, если – что.



02 (Без темы)


23:20. Е.


Не хотела Вам писать, если честно, не могу всё время проглатывать хамство из уважения к Вам. Дело не в сути того, что Вы пишете (я, смею заметить, такой же человек, как и Вы, с такими же инстинктами, желаниями, чувствами), а в том, как Вы это преподносите. Возможно, Вам нравится унижать женщин (ведь Вы женоненавистник), м.б. Вы, как и мой муж, решили на мне отыграться за всех, кто причинил Вам в прошлом боль? Но при всём этом чувствую, что Вам не весело…


Должна сказать, что тот, про которого Вы упоминаете, находится в очень тяжелом душевном состоянии, я стараюсь его вытянуть, но мысли о смерти – это постоянная его тема. Уже поняла, что бесполезно. Долго рассказывать, и Вы как-то с иронией ко всему относитесь, трудно писать.


Не знаю, какие проблемы у Вас, но давайте не будем друг друга добивать.


Подборка впечатляет…

Re: (Без темы)


04. 00:12. А.


Тот, кто видит чёрную кошку в тёмной комнате, особенно – когда её там нет – кто он? Действительно не ударю женщину розами хотя бы на них и не было шипов. Знаю, что знаю, поэтому когда во мне (не очень светлом человеке, но не имеющем свойства «отыгрываться») ищут и «находят» чёрную кошку, то – возможно, буду соответствовать.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза