Ваш знакомый дьявол. Как распознать психопата

Для всех, кто видел ее жизнь «со стороны», Кристина была самой счастливой девочкой на земле. Ее, белокурую малышку, удочерила одна из ярчайших звезд Голливуда, и она получила все, о чем другие дети могут только мечтать: огромный дом, роскошные праздники на день рождения, друзей-знаменитостей и полный гардероб платьев, достойных маленькой принцессы. Только вот эта сказка имела с настоящей жизнью Кристины мало общего — она, как киношные декорации, лишь подменяла для «зрителей» реальность. Приемная мать Кристины, Джоан, была склонна к неожиданным, непредсказуемым вспышкам гнева, и за детские годы у дочери накопилось столько обид, что впоследствии она почти перестала общаться с матерью.

Перенеся семь выкидышей и несколько разводов, Джоан решила взять приемных детей. Раннее детство Кристины было настоящей идиллией, но, как только подрастающая девочка начала показывать, что она уже «сама большая», начались проблемы. Как-то раз четырехлетняя Кристина решила похвалиться перед Джоан своими успехами в плавании, которых она добилась за год занятий. Они

поплыли наперегонки от одного бортика бассейна до другого, вширь, — и мать позволила дочери выиграть гонку. А потом они несколько раз пересекли бассейн в длину, и в каждом заплыве Джоан легко обгоняла девочку. Кристина чуть не рыдала от досады, а мать лишь смеялась: «Кристина, я могла бы и в первый раз тебя обогнать. Я старше тебя. Я быстрее, чем ты. Тебе меня не догнать, я всегда буду тебя побеждать».

Однажды, в наказание за то, что Кристина оторвала несколько маленьких клочков от обоев возле своей кровати, Джоан взяла ножницы и искромсала любимое желтое платье своей четырехлетней дочери. А потом велела девочке носить его всю следующую неделю и, если кто-нибудь спросит, почему она ходит в лохмотьях, отвечать: «Я не люблю красивые вещи».

Все свое детство Кристина боялась ложиться спать, каждый вечер предвкушая очередной «ночной налет», который Джоан могла совершить без всякой видимой причины. Один такой инцидент начался с того, что Кристину разбудил грохот из ее гардеробной комнаты. Джоан в ярости срывала одежду

с вешалок и разбрасывала по полу. Потом она влетела в спальню дочери, выволокла ее за волосы из кровати и потащила в гардеробную. «Я говорила тебе, никаких проволочных плечиков! Никаких проволочных плечиков!» — с этими воплями она отвешивала Кристине оплеухи, от которых у девочки звенело в ушах. В другой раз Джоан, одержимая манией чистоты, растолкала Кристину среди ночи, потому что обнаружила на полу своей уборной, которую ее дочь мыла днем в наказание за какую-то провинность, мыльные разводы. Когда девочка сказала, что не видит их, она тут же получила от матери оплеуху тыльной стороной руки, наотмашь. Затем Джоан схватила банку с моющим средством и лупила ею Кристину по голове до тех пор, пока у банки не отлетела крышка и порошок не рассыпался по всей комнате — естественно, значительная его часть осела у Кристины в волосах и во рту. И еще несколько часов девочка, заливаясь слезами, вычищала белые крупицы из всех уголков уборной.

На Рождество и дни рождения Кристина получала горы подарков от друзей и поклонников матери, но ей

разрешалось оставить себе только несколько недорогих вещиц, которые отбирала сама Джоан. Остальные мать складывала у себя, чтобы потом снова завернуть в упаковочную бумагу и раздарить в течение года другим детям. Но при этом на каждое подношение Кристина должна была ответить благодарственным письмом, написанным от руки. На эти изящные записочки с благодарностями за подарки, которые на самом деле не приносили Кристине никакой радости, уходили долгие-долгие часы. Если она делала хоть малейшую помарку, ей приходилось переписывать всю записку заново, предварительно прочерчивая на листочке линейки. Джоан не разрешала Кристине писать карандашом — только чернилами.

Когда Кристине было 10, как-то в пятницу Джоан спросила ее, хотела бы та поучиться в школе-интернате. А уже в воскресенье Кристина с пожитками была отправлена в такое заведение. Девочка даже не успела попрощаться со своими бывшими учителями и друзьями. Учителям из новой школы было приказано держать Кристину в такой же строгости, как дома. В наказание за любую провинность Кристине запрещали покидать территорию школы, а порой даже не отпускали домой на каникулы. Иногда ей приходилось просиживать в застенках интерната до семи месяцев кряду, и за это время она не могла не то что навестить друзей, но даже повидаться с собственной матерью.

Став взрослой, Кристина пыталась поддерживать отношения с Джоан, которая, как ей казалось, все-таки ее любила. Какое-то время они вели себя, словно близкие подруги: мать и дочь вместе посещали всевозможные гламурные церемонии, и Кристина часто навещала Джоан в ее апартаментах, несмотря на то, что у актрисы начала развиваться сильная алкогольная зависимость. Но когда бурной жизни Джоан пришел конец, Кристина узнала, что мать лишила ее наследства, — в завещании о ней не было и слова. Это была последняя пощечина, которую мать залепила ей прямо из могилы.