Ваша С.К.

       — Не заблуждение это, а… — княжна вновь запнулась.

       Хотелось сказать, что чувствует она так, что помнить Бурого еще человеком, да подумала, что пустое это все. Не поймет трансильванец, на каком языке ни скажи ему о любви.

       — Да что я толкую-то с вами! Только время трачу.

       Она и на себя рукой махнула. Не время воспоминаниям предаваться Не время! И сказала твердо:

       — Нам спешить надо. Вон уже глядите — солнце в иголках горит.

       Оборотень запрокинул голову и зажмурился, так ярок был в вышине огонь восходящего дневного светила. Поднялся ветер, и Раду пришлось обхватить клетку двумя руками, чтобы удержать под плащом.

       — Бабушка злится, — выдохнула княжна. — Знать бы еще, на что на сей раз… Хотя что гадать, вскорости узнаем…

       И она прибавила шагу, хоть и чувствовала, что уже натерла задником туфли босую ногу.

       Глава 17 "Что сгубило Олечку Марципанову"

       Примерную курсистку Олечку Марципанову сгубило вовсе не пристрастие к лицам мужского пола, а подъемные машины, знакомство с которыми началось у нее с Витебского вокзала. Ей велено было сопроводить туда одну почтенную пару, отбывавшую домой после лечения у доктора. Испробовать новшество любопытно было всем — а при наличии багажа они имели полное право открыть решетку багажной подъемной машины.

       Влюбившись в механическую кабину с первого взгляда, Олечка Марципанова стала находить неотложные дела то в «Пассаже», то в доме компании «Зингер». Однако даже будучи неприметной девушкой, она быстро примелькалась служащим, но после честного признания в любопытстве, ее с улыбкой стали пускать «покататься». За простое спасибо. Она жалела, что доктор по-прежнему глотает во втором этаже противную желтую взвесь сухого конского помета, хотя доход с частной практики позволял ему перебрать этажом выше в доме с чудо-машиной, которая облегчила бы жизнь заодно и многим его пациентам. По лестнице легко бегали лишь юные ученики жены доктора, которым та давала уроки фортепиано. Они еще на подступах к квартире начинали считать ступеньки, как пальцы — первый, третий, пятый, если вдруг перескакивали ступеньку.

       Пока другие девушки грезили во сне влюбленными ухажерами, нашей Олечке снились витые черно-золотые решетки лифтов. А в особо тяжелых кошмарах бедную курсистку преследовали мягкие диванчики, о которых, увы, Олечка Марципанова могла лишь мечтать, потому как операторы таких лифтов четко знали, какие люди действительно имели неотложное дело в верхних этажах. Она могла лишь на мгновение заглянуть в кабину через хрустальные ограждения и повздыхать над своей незавидной судьбой уже на пыльной улице. Прокатиться на подобном лифте для Олечки Марципановой было такой же несбыточной мечтой, как оказаться в механической кабине в Эйфелевой башне. Однако некоторым мечтам свойственно сбываться по почти независящим от мечтателя причинам.

       В тот день у Олечки вырвало ветром зонтик, подаренный женой доктора, чтобы девушка наконец перестала простужаться каждый божий день. По щекам текли слезы вместе с дождем, и Олечка юркнула в парадную незнакомого дома, адрес которого потом она захотела забыть и забыла. Хотя и не сразу, а лишь после совершения тройного убийства. Было поздно, а может и не столько поздно, сколько темно из-за тяжелых туч, пронзивших петербургские шпили. В полутемной парадной уже нашли приют трое студентов в мокрых пальто и волочащихся по земле шарфах. Они согревались совсем не потиранием озябших рук, как делала Олечка, отказавшись от предложенной фляжки.

       Но вот от предложения угнать сломанный лифт она отказаться не смогла, хотя и не понимала, как это можно сделать. Но ее это не касалось. От нее требовалось лишь открыть ажурную решетку и сесть на зеленый диванчик в окружении красного дерева, точно на трон. И она действительно почувствовала себя королевой, когда поехала вверх, не зная еще, что молодые люди, не в силах привести в действия гидравлику, поднимали лифт по-старинке, перетягивая тросы руками, но поднять кабину им удалось только на середину этажа, потом она с величайшим грохотом опустилась вниз.

       Олечка испугалась, что ее заметят жильцы и с позором изгонят из дома прямо под жестокий дождь, потому не нашла ничего лучше, как залечь на пол, свернувшись калачиком. Студенты тоже сумели схорониться, и один из жильцов, который не испугался и вышел на шум и даже подошел к кабине, не заметил ничего подозрительного. Даже великовозрастным шалунам пришлось открыть решетку, чтобы убедиться, что их королева цела и невредима.