Васёк Трубачёв и его товарищи

- А мы не будем в самостоятельной жизни. Мы с Сергеем Николаевичем и Митей! - весело сказала Лида. - Петя Русаков, иди сюда!

- Я с матерью, - сказал Петя, держа за руку высокую полную женщину с серыми глазами и ясной улыбкой.

Лида обхватила за шею свою мать и что-то оживленно зашептала ей на ухо.

- Не шепчи, Лидочка, - неприлично, - делая строгие глаза и потирая ухо, остановила ее мать.

По перрону прошел Сева Малютин с худенькой, бледной женщиной. Они тихо разговаривали, не обращая внимания на общую сутолоку.

- Я тебе, мама, разных-разных цветов насушу... Помнишь, когда я болел, ты приносила мне мяту. И руки у тебя пахли мятой... На даче, помнишь?

- Помню. Только не вздумай привезти мне мяту, - засмеялась мама, - ее и здесь много. И по сырым местам не лазь, Сева, а то промочишь ноги и заболеешь, а мамы там не будет с тобой, - улыбнулась она и вдруг тревожно поглядела в синие глаза сына. - А может... не ехать тебе, Севочка? Еще не поздно...

- Ну, мамочка! - засмеялся Сева. - Ну что ты, трусишка какая! Я же не один - со мной товарищи...

Мимо, нагруженный всем дорожным снаряжением, прошагал Мазин.

Рядом с ним семенила его мать - рыхлая, болезненная женщина.

- Дай же мне что-нибудь, Коленька, ведь я с пустыми руками иду! уговаривала она сына.

- Да уже дошли. Стой тут, я вещи сложу. Вот здесь, у колонны, на эту корзинку сядь, а то толкнет кто-нибудь, - беспокоился он, снимая с плеч вещевой мешок. - Я сейчас... Эй, Булгаков! Где Одинцов? - закричал он, заметив на перроне Сашу Булгакова.

- Он около вещей!.. - крикнул Саша, разнимая сестренку и братишку, которые вдруг о чем-то сильно заспорили. - Ну что у вас тут?

- Саша, я этого следопыта первая узнала, а он говорит - он первый узнал.

- Я первый его узнал! - толкая сестренку, сердился мальчик.

- Тише, тише! - погрозила им пальцем мать. - Что это вы брата перед всеми товарищами срамите!

- Ничего, - сказал Саша, поднимая на руки толстого Валерку и глядя на мать грустными глазами. - А тебе, мама, трудно с ними без меня будет...

- Ну что ты, Сашенька! Отдыхай от нас, голубчик, и ничего такого даже не думай. У отца отпуск скоро...

- А у тебя, мама, когда отпуск? - вздохнул Саша.

- А куда же я денусь? Мне без них и дня не прожить, Сашенька... За тебя-то все сердце изболит, сыночек...

- Граждане! Граждане! Приготовьтесь к посадке! Через две минуты подходит поезд, - громко объявили по радио.

На перроне все задвигалось, зашумело.

- Пионеры, к вагону стройся!

- Родителей просим на минутку отойти! - пробегая, кричал Митя.

- Ну, ну, - заторопились родители, наскоро обнимая детей, - бегите, бегите!

Черный массивный паровоз, тяжело ворочая колесами, подошел к перрону.

За ним потянулись новенькие свежезеленые вагоны.

Началась посадка.

Через полчаса платформа вокзала опустела.

Поезд медленно отходил.

Из всех окон высовывались сияющие, взволнованные лица ребят.

- Мама, подойди сюда! Мамочка! - кричала Лида, посылая воздушные поцелуи.

- Лидок, не высовывайся, дорогуша...

- Папка, пиши, слышишь? - кричал через головы товарищей Васек шагавшему рядом с поездом отцу.

- Петя, перейди на нижнюю полку - ты разбрасываешься во сне. Слышишь, Петя!

- Сергей Николаевич, вы уж за нашей Нюрочкой последите, пожалуйста, обмахиваясь платком, бежал за поездом отец Синицыной.

- Мама, не скучай, мама! - просил Сева Малютин.

- Валерка, до свиданья, расти большой... Маму слушайся! - кричал Саша.

- Бабушка, не беги! - грозил из окна Одинцов.

- Коленька! Да... ах, батюшки, пирожки-то остались!

- Мама, будь здорова... Не плачь, ну, мама... Эх, жизнь! - отходя от окна, махнул рукой Мазин.

Паровоз круто завернул и дал полный ход.

- До свиданья, до свиданья!

Замахали платки, панамы, галстуки.

На вокзале остались осиротевшие родители.

- Ведь вот, как они дома - и ругаем мы их, и надоедают они нам, а как оторвутся куда - так и сердце за ними рвется, - смеясь и плача, говорила чья-то мама.

- Да уж это вы, женщины, чувствительный народ, - шумно сморкаясь, говорил чей-то папа. - А в общем, в чем дело? Великолепная экскурсия, с вожатым, с учителем, все условия - о чем же тут слезы лить?

- Верно, верно! - соглашались с ним родители. - А все-таки трудно расставаться.

- Ну, кому куда? Кто со мной по пути? Дальние проводы - лишние слезы. Эдак и заночевать на вокзале можно! - шутил Павел Васильевич. - Пошли, пошли, товарищи родители!

Глава 40.

УКРАИНА! УКРАИНА!

Свежий ночной ветер врывался в открытые окна вагонов. Он шевелил рыжий чуб спящего Васька; обвевал прохладой спокойное лицо Мазина с упрямой нижней губой и по-детски пухлыми щеками; трогал длинные ресницы Пети Русакова, разметавшегося на нижней полке; гладил доброе, озабоченное лицо Саши, заснувшего с мыслью о матери; трепал светлые волосы Одинцова и заглядывал в бледное лицо Малютина, а потом, шаловливо перебегая в соседнее купе, начинал трепать выбившиеся прядки волос в черных косичках Лиды Зориной, пробегал по разрумянившемуся во сне лицу Синицыной и по серьезному личику Вали Степановой, сложившей под щекой ладони...