Васса Железнова

Васса. Это он, дурак, из-за сына. Женьку-то хотят выгнать из кадетского корпуса. Боюсь, испортит мне девку хлыщ этот.

Анна. По-моему, Наташа от скуки занимается им.

Васса. Злым – скука не знакома.

Анна. После смерти Сергея Петровича она очень мрачная стала. И, конечно, слухи эти…

Васса. А слухи живут?

Анна. Да.

Васса. А ты слухам – веришь?

Анна. Нет. Меня только самоубийство Лизы смутило. Не могу понять – почему? Такая славная. Жила у вас с детства, все любили ее.

Васса. Это Прохорово дело. Он ее чем-то запугал.

Анна. Она жила с ним?..

Васса. Заставил. А разве не верят, что Лизавета в бане угорела?

Анна. Не многие верят.

Поля входит.

Васса. Что тебе надо? Ну, чего мнешься? Говори.

Поля (негромко). Там женщина.

Васса.

Какая? В эту пору?

Поля. Трудное имя… Моисеевна.

Васса. Кто-о? (Быстро идет, остановилась, Анне.) Не говори ничего девицам, я им сюрприз сделаю. Не пускай ко мне никого. (Поле.) Убери самовар, вскипяти маленький. (Ушла.)

Анна. Ну как – привыкаешь?

Поля. Трудно. Я думала, что мне только девицам служить, а у хозяйки своя будет горничная. Прохору Борисовичу – лакея надо, я за ним ухаживать не могу.

Анна. Пристает?

Поля. Такой бесстыдник – невозможный! Вот сейчас гуляет в одной нижней рубахе и поет, поет все одно какое-то. Вчера все уже легли спать, а он громит железом и поет. Такая тоска от него. Что это он, Анна Васильевна?

Анна. Ненормальный. Алкоголик, то есть пьяница.

Поля. Я очень благодарная вам, дом хороший.

Анна. А люди – плохие, хочешь сказать?

Поля. Я людям не судья, сама – судимая, хошь и оправдали, а все-таки в тюрьме сидела. К тому же рассказывают, что до меня горничная повесилась в бане.

Анна. Это – ложь. Она угорела в бане. Готовила баню и угорела. Была она беременная.

Поля. Вот видите, и – беременная!

Людмила (в руках круглая скамейка, за нею Пятеркин несет кадку с каким-то растением)

. Вот сюда, ему нужно много солнца. Неправильно поставил, передвинь на середину.

Пятеркин. Слушаю. Так? (Он спрашивает, стоя на одном колене.)

Людмила. Хорошо. Какие у тебя волосы ужасные. Жесткие, должно быть?

Пятеркин. Даже нисколько, пощупайте.

Людмила (проводя рукой по его гриве). Точно у льва.

Пятеркин. Вот это верно. Это все говорят.

Людмила. Кто – все?

Пятеркин. Знакомые. И – вообще – люди.

Людмила. Что же ты на коленях стоишь?

Пятеркин. Приятно мне на коленях перед вами.

Людмила. Ну уж… сочиняешь! Я бы никогда на колени перед мужчиной не встала.

Пятеркин. Вам это не требуется, он сам пред вами встанет… Вы с мужчиной можете делать, что угодно вашему любопытству.

Людмила. А я ничего не хочу. И не буду.

Пятеркин. В этом ваша воля.

Людмила. Подождите, я спрошу садовника, что взять отсюда… (Ушла.)

Анна (из своей комнаты). Не по своей силе, Пятеркин, дерево ломишь.

Пятеркин. А ты не ревнуй. Как знать? Все может быть, все надо пробовать.

Анна. Если Васса узнает о твоих разговорчиках…

Пятеркин. От кого узнает?

Анна. Вылетишь из дома в минуту.

Пятеркин. Ты – не скажешь, а Людмилка тогда поймет обстоятельство игры, когда уже поздно будет. Ты только не мешай. Мешать мне – у тебя расчета нет. Ты свой барыш аккуратно получаешь, а меня, может, завтра выгонят. Ну, тогда и твои дела пошатнутся…

Анна. Мне – что? Однако видеть тебя в числе хозяев – как будто и обидно…

Людмила (возвратилась). Иди, Пятеркин, больше ничего не надо.

Пятеркин. Желаю вам счастья на сей день и до конца века. (Уходит.)

Людмила. Услужливый какой.

Анна. Да.

Людмила. А – пляшет как! Удивительно!

Анна. Все-таки ты, Люда, осторожнее с ним.

Людмила.

А что он мне сделает?

Анна. Ребенка может сделать.

Людмила. Фу, какая гадость!

Анна. Ребенок-то?

Людмила. Ты, ты гадость говоришь! (Уходит.)

Анна (вслед ей). Так я – о ребенке!

Васса(широким движением руки изгоняет Анну и Полю).

Рашель – под тридцать лет, одета изящно, но просто, строго, эффектно красивая.

Ну-ка, ну, Рашель, садись, рассказывай, как это ты явилась, откуда?

Рашель. Из-за границы.

Васса. Ну да, понятно. Пустили?

Рашель. Нет, я приехала в качестве компаньонки с музыкантшей.

Васса. С чужим паспортом – значит? Смелая ты. Молодчина. И – еще красивее стала. С такой красотой, да… Ну – ладно! Как – Федор? Правду скажи.

Рашель. Скрывать правду – не мое дело. Федя, Васса Борисовна, безнадежен. Угасает. Доктора говорят – месяца два-три осталось ему жить.

Васса. Сгорел, значит, сын капитана Железнова.