Вдребезги

Боря, Боренька, ты слышишь меня? Помоги своей сестре избавиться от удушающей ненависти. Я бы хотела отпустить тебя, брат мой, простить и забыть, но я не могу. А значит, мне остается лишь последовать заветам доктора Карла. Я должна поступить так. Это судьба, от которой не убежать.

– Мистер Кайя, у меня будет для вас поручение, – сказала София, глядя в высокое окно своего недавно заново отремонтированного кабинета.

Там, за стеклом, постепенно гасли краски долгого теплого сентябрьского дня. Оранжевое солнце сползало за вышки небоскребов, и небо окрашивалось мягкими, напитанными негой и теплом розовыми и сиреневыми полосами.

Кайя, расположившийся в кресле напротив ее стола, подался вперед, скрестил пальцы, демонстрируя готовность слушать.

– В следующие несколько недель я не смогу заниматься делами корпорации, – произнесла София, все так же не глядя на него, лишь краем глаза отслеживая его движения. – И я хочу назначить вас своим временным заместителем. Последние события показали, что я могу доверять вам всецело, и я надеюсь, что вы не разочаруете меня. Давайте сейчас пройдемся по последним нашим проблемам и задачам, чтобы я могла спокойно передать вам дела.

Кайя выслушал ее, а затем на его узком непримечательном лице застыло выражение озабоченности. София знала, что верный сотрудник свято чтил субординацию, и потому для нее стало сюрпризом то, что в следующую минуту он поднялся с кресла, шагнул ближе к столу и, понизив голос, спросил:

– Мисс София, не сочтите за дерзость… У вас все в порядке? Нужна помощь?

Невольно она представила себе, как вся эта сцена должна была бы выглядеть со стороны. Какой сейчас видит свою несгибаемую начальницу Кайя, что в ее облике так потрясло его, что всегда сдержанный и подчеркнуто профессиональный менеджер осмелился так грубо нарушить неписаные правила компании?

Осунувшееся лицо, запавшие, обведенные черным глаза, заострившиеся нос и скулы, тяжелый взгляд… Чудовищное нервное напряжение, постоянные диалоги с самой собой, бессонные ночи у окна, пальцы, уставшие судорожной хваткой сжимать армейский бинокль… Абсурд ситуации заключался в том, что выглядела она сейчас ровно так же, как и объект ее расчетливой травли, как Беркант. Парадоксально, но никогда еще они не были так похожи, и никогда, кажется, она не чувствовала себя ближе к нему. Претворение в жизнь ее мстительного плана словно сплотило их в одно целое, и, нанося удар за ударом, София чувствовала, как слабеет сама, как каждая отыгранная сцена гибельного спектакля бьет по ней, подрывает силы, вызывая нечеловеческую боль внутри.

Не это ли разглядел в ней наблюдательный мистер Кайя? Не потому ли с таким участием смотрел на нее теперь?

– Благодарю вас, мистер Кайя, – отозвалась она. – Но у меня все хорошо.

Солнце за стеклом погасло, на город опустились сумерки, и в кабинете, освещенном лишь настольной лампой, стало неуютно. Темнота заклубилась по углам, расчертила пространство странными причудливыми тенями. И Софии вдруг стало страшно. Показалось, будто оттуда, из черноты, на нее глядят измученные, исполненные страдания глаза. Она мотнула головой, отгоняя наваждение.

Что же это? Школьный закон физики? Действие равно противодействию? Подрывая рассудок Берканта, она с каждым разом все больше теряет свой собственный? Медленно сходит с ума и так же, как и он, начинает шарахаться от звуков, взглядов и порожденных собственным воображением фантомов?

– Мисс София, – проникновенно заговорил Кайя. – Я служил еще вашему отцу. Я отдал «EL 77» практически всю жизнь. Я не стану говорить, что вы мне как дочь, это будет неправдой. Но сами понимаете, за столько лет невозможно не сродниться с фирмой, не почувствовать себя в какой-то мере членом этой огромной семьи.

София медленно усмехнулась:

– Честно говоря, мистер Кайя, своих кровных родственников я не жалую. Да у меня их и нет больше. Но быть в родстве с вами я не против.

– Вы только что сказали, что доверяете мне, – продолжил Кайя. – И я хочу вас заверить, что, если у вас есть какие-то проблемы, вы можете обратиться ко мне за помощью. Я не предам и сохраню полную конфиденциальность. Может быть, вы считаете, что я не смогу помочь вам разобраться. Возможно, так оно и есть. Но одна голова хорошо, а две лучше, мисс София. Я ведь вижу, что в последнее время вы сама не своя.