Вечность в тебе

– Я чую запах лазаньи? – в комнату входит парень с темными волосами. Почему-то он напоминает мне писателя. Усталый и в очках. Заметив меня, он резко останавливается, как будто ожидал чего угодно, но только не меня. – У тебя гости, – отмечает он.

– Ого, ты заметил, – сказал Джейкоб.

– Естественно. Я всегда замечаю красивых девушек с выбритыми налысо головами. – Я не могу не рассмеяться. – Я Артур, – говорит он, – брат Джейкоба.

– Я Луиза, – отвечаю я.

– Луиза, – повторяет он и улыбается. – Приятно познакомиться.

– И мне, – говорю я отчего-то застенчивым голосом.

– Вы не возражаете, если я сяду? – спрашивает он, но ответа не ждет, а падает на стул рядом со мной и опирается локтями о столешницу.

– Как прошли курсы? – спрашивает Джейкоб.

– Какие еще курсы? – спрашивает Артур.

– Ну, те, на которые тебе пришлось пойти.

– Не знаю, – отвечает он, вынимая из руки Джейкоба вилку и съедая кусочек лазаньи с его тарелки. – Я там не был.

– В смысле ты там не был? Разве твое присутствие не обязательно?

Артур на это беззаботно смеется. Кристофер мог быть таким же. Таким же счастливым и беззаботным. Тем, кто не думает о завтрашнем дне. Только о текущем моменте. Джейкоб совсем другой. Гораздо серьезнее и жестче.

Хотя эти двое очень похожи: темные глаза и волосы, длинные ресницы, характерная челюсть. Но глаза Джейкоба намного темнее. У обоих узкие носы, но у Артура он прямой, а нос Джейкоба выглядит так, будто он его уже ломал. Джейкоб на полголовы выше своего брата. И спортивнее. Артур худощавый, но приземистый. Он говорит и жестикулирует гораздо больше, чем Джейкоб. Все в нем громко. Его смех, его мимика. Он наполняет комнату жизнью. Джейкоб – нет. Он тихий. Он наблюдает. Если уж так сравнивать, он почти не двигается. Только кивает или качает головой. Лишь малейшие изменения показывают, что он слушает. Нюансы. Артур растрепан и хаотичен. И у него такая естественная уверенность в себе, которой нельзя научиться. Он – артист. Тот, кто легко заставляет других смеяться. В Джейкобе, напротив, есть что-то неясное. Он молчалив. Скептичен. Похоже, он никому не доверяет. Но может быть, я сейчас говорю о себе.

Внезапно Джейкоб разражается смехом. И этот смех затмевает все остальное.

Пятница, 24 марта

Джейкоб

Иногда вещи начинают жить своей собственной жизнью. Особенно когда руку к этому прикладывает Артур. Сегодня утром, когда мы завтракали, он спросил, что случилось у Луизы. Почему у нее были такие заплаканные глаза. Мой брат только притворяется таким невнимательным. На самом деле от него ничего не ускользает.

И я бы с удовольствием рассказал ему все, но не сделал этого. Лишь сказал, что дела у Луизы дома сейчас идут не так просто и что на прошлой неделе у нее был день рождения, поэтому было бы неплохо его слегка отпраздновать. Может быть, вчетвером. Он, Джулия, Луиза и я. С этого момента Артур взял на себя планирование.

Он: Так, нас четверо, собираемся в пятницу вечером к восьми. Как насчет раклета?[4]

Джулия любит раклет.

Я: Хорошо.

Он: Отлично. Мясо, соусы, гуакамоле, сыр… Нам нужен торт. Если мы будем праздновать ее день рождения, нам понадобится торт. Какой она любит?

Я: Понятия не имею.

Он: Шоколадный торт любят все.

Я: Хорошо, шоколадный торт.

Он: Нам нужны свечи. Сколько ей лет?

Я:

Шестнадцать.

Он: А-а-а… Sweet Sixteen[5]. На тебе еда, на мне – декор.

Я (неуверенно): Только, пожалуйста, не переусердствуй.

Он (подмигивая): Ты же знаешь, какой я деликатный.

Нарезанное и замаринованное мясо уже ждет своего часа в холодильнике, торт и салаты приготовлены, а я даже не знаю, будет ли у нее время. Я должен был спросить ее номер. Когда проводил ее домой и мы стояли на пороге ее квартиры, то мог бы спросить. Но я не думал об этом.

Я смотрю на часы. Сейчас 12:58. Если она выйдет в час, а дорога домой займет у нее минут двадцать, я смогу успеть вовремя. По крайней мере, если потороплюсь. Быстро накрываю салатницы тарелками, выбегаю в коридор, надеваю ботинки и хватаюсь за куртку. Когда закрываю за собой дверь, на часах ровно 13:00.

Луиза

Синяк на лице Изабель почти зажил, и осталась только зеленоватая тень. В отличие от того, что у Фабиана на подбородке. Он напоминает половинку груши с фиолетовыми пятнами. Я знаю, что это не должно меня радовать, но тем не менее радует. Все это. Что он сейчас выглядит вот так. Что даже не смеет дышать в мою сторону. Словно боится, что в любую минуту из ближайшего куста выскочит Джейкоб и превратит его в целую грушу. Мне смешно. Симметричное лицо – красивое лицо.