Вечность в тебе

Иногда мне хочется, чтобы отпала необходимость приходить к нему, но потом я вспоминаю о тех – к слову сказать, редких – моментах, когда все было хорошо и мой отец был папой. И тогда я думаю, что в глубине души, возможно, мне все-таки будет его не хватать. Потому что, когда проходит достаточно много времени, вспоминаешь только о хорошем. Как будто ничего другого никогда и не было.

Мама говорит, что я не должна ехать к отцу, если не хочу, но, по-моему, на самом деле она очень рада, что я уезжаю туда на четыре дня в месяц. Это те четыре дня, когда ей не нужно испытывать угрызения совести из-за того, что она так редко бывает дома.

Мой отец не ужасный человек. По крайней мере, не совсем. Правда в том, что я его совсем не знаю. Так же, как и он меня. Мы как незнакомцы, тесно связанные друг с другом. Он понятия не имеет, что мне нравится или не нравится, какие фильмы я люблю смотреть или что люблю есть. Но, думаю, таких отцов много. Особенно, когда они в новых отношениях.

Его подругу зовут Марион, ей где-то около сорока, у нее нет детей, и она всегда на позитиве. «Проблемы существуют, чтобы их решать». Она пьет много чая, постоянно готовит овощи на пару и много двигается. Марион – преподаватель йоги и массажистка и действует как сильное седативное средство, из-за чего после знакомства с Кристофером чуть более года назад получила прозвище Флегмарион. Тогда я еще не знала, что «флегма» означает инерцию, медлительность, неуклюжесть, но после того, как брат объяснил мне это, тоже стала так ее называть. Придуманное мной Мари-Ом было неплохо, но у Кристофера вышло лучше.

Сама по себе Флегмарион хорошая. Она добрая и никогда не шумит. Она не убивает насекомых, даже комаров, потому что они, говорит она, в конечном счете тоже живые существа. Не знаю, в принципе ли у меня проблемы с уравновешенными людьми – для этого я знаю их слишком мало, – но неутомимое миролюбие Флегмарион каждый раз чуть не сводит меня с ума. Думаю, эта женщина могла бы заулыбать кого-нибудь до смерти, если бы захотела. Или загнать в кому своим успокаивающим голосом. Через пять минут лекции о целительной силе камней сдастся любой. Я и, правда, не понимаю, как папа это выносит. Каждый день. Добровольно. В ее присутствии замедляется все. Как цикл, который постоянно обрывается.

У моего отца и Флегмарион большой дом, полный пустых комнат, где она преподает йогу или высвобождает заблокированные чакры под гипнотическую музыку. Общей площадью сто шестьдесят квадратных метров. Каждый вдох – глоток благовоний, а воздух пропитан чаем, который пьют йоги. На темных полах лежат узорчатые индийские ковры, а в гостевом туалете, рядом со входом в дом, на стене над унитазом, красуется большой золотой узор. И когда сидишь на унитазе, то видишь его в зеркале. Одно большое «Ом».

Папина подруга – из тех женщин, которые летом обматывают голову разноцветными платками, предпочитают везде ходить босиком и видеть во всем хорошее. Ухоженная хиппи, которая ежедневно проводит час, стоя на голове, и питается исключительно суперпродуктами. На семинарах, которые она проводит, много плачут, обнимаются и освобождаются. Особенно освобождаются.

Флегмарион спрашивала меня, не хочу ли я принять участие в одном из ее семинаров, потому что «работа скорби» определенно принесет мне пользу, но я сказала «нет», потому что само сочетание слов показалось мне ужасным. Отец говорит, что я неблагодарная, «в конце концов, она просто хочет помочь», но я считаю, что она сует свой нос туда, куда не надо. Я могу принять ее существование, но это не значит, что она должна мне нравиться.

Я снова переключаюсь на почту. Все еще пусто. И никакого ответа от Джейкоба. Значит, все как прежде.

Встаю, иду на кухню и достаю из холодильника последний кусок шоколадного торта Джейкоба. Не потому, что голодна, а просто, чтобы отвлечься. Пол под моими босыми ногами чертовски холодный, в коридоре темно, и квартира наполнена одиночеством. Но торт пахнет хорошо. В пятницу, ночью, перед тем, как мы отправились спать, Джейкоб завернул его в алюминиевую фольгу, и мне пришлось пообещать ему, что я возьму торт с собой, потому что он приготовил его для меня. Только для меня.

С тарелкой в одной руке и вилкой в другой я плетусь обратно в свою комнату. Ставлю торт на полку рядом с кроватью, к книгам и всей пыли, затем заползаю под одеяло, ставлю ноутбук на колени и вонзаю вилку в торт. Он твердый, а тарелка холодная. Я открываю новое окно браузера и вбиваю в адресную строку futureme.org. Сайт довольно простенький. Сине-белый, несколько текстовых полей и все. Я читаю, как работает отправка электронных писем. На самом деле вы отправляете их себе, отсюда и название.