Вечный двигатель смерти

За узкой дверью в углу палаты обнаружился крохотный, но чистенький санузел. Душ за цветастой клеенчатой занавеской, раковина и унитаз милого салатового цвета. Ничего лишнего. Но и это меня вполне устроило. Посещать общий туалет и пользоваться ванной, в которой до тебя плескался разнообразный люд, совершенно не хотелось.

Кстати, если Кирьянов запихнул меня сюда по знакомству, то, очевидно, мое пребывание тут должно быть кем-то оплачено. Подполковник ничего об этом не сказал. То ли сам решил вопрос, то ли вообще об этом не думал. Да и Нина Тимофеевна не затронула тему. Так или иначе, сейчас не время об этом думать.

Решив, что на обед я пойду все-таки не в спортивной одежде, а в джинсах и футболке, я снова влезла в джинсы.

За дверью послышались голоса. Наверное, мои собратья по несчастью уже выдвигаются в главный корпус.

Отличная возможность с кем-нибудь познакомиться.

В коридоре было тихо. Я решила, что все уже ушли на обед.

В попытке сесть кому-нибудь на хвост, я ускорила шаг и вскоре оказалась перед входной дверью.

Позади послышался топот. От неожиданности я вздрогнула и обернулась.

Оказывается, кроме меня нашелся еще один опоздавший. Им оказался темноволосый симпатичный парень, который вылетел на меня сломя голову.

– Обедать? – весело спросил он.

– Да. И вы?

– А что тут еще делать? Новенькая? Я тебя раньше не видел.

– Сегодня поступила.

– Понятно. Я Роман.

– Таня.

Мы спустились с крыльца.

Роман шел рядом, размахивая руками.

– А ты тут по какой причине? – спросила я.

– Мы не настолько близко знакомы, – подмигнул Роман.

И он вопросительно развел руки в стороны. Мол, вот он я. Ответ перед тобой. Но я не понимала. Внешне абсолютно адекватный человек, который радуется таким мелочам, как обед в главном корпусе. В главном корпусе? Нина Тимофеевна сказала, что в моем отделении нет тяжелых. Значит, такие же, как и я, пришли на обследование или доследование. Даже не знаю, как лучше выразиться.

– Ну и не надо, – отмахнулась я.

– Мне в армию не хочется, – понизил голос Рома. – Договорились, что проведу здесь месяц, а потом получу справку о непригодности.

– И не стыдно? – усмехнулась я.

– Ни капли, – покачал головой Роман. – Что я там забыл?

– Действительно.

За разговором мы дошли до широких стеклянных дверей. Роман зашел в них первым.

Нас встретил просторный холл. Очевидно, когда-то здесь находился спортивный зал, но потом помещение переоборудовали под столовую.

Слева от нас начиналась очередь. Люди, кстати, мало напоминали пациентов психиатрической клиники. Половина из них выглядели так, словно только что покинули офисный кабинет. Но были и те, кто никак не тянул на обычных прохожих. Выдавала одежда. Кто-то был в халате, кто-то в спортивном костюме, а кто-то и вовсе в ночной рубашке и, несмотря на жару, наброшенной на плечи куртке. Очередь тянулась до стойки с тарелками, на которых лежала готовая еда, и пропадала далеко впереди. Здесь была система самообслуживания.

Роман встал передо мной и сразу же стал руководить.

– Этот салат не рекомендую, потому что редиска горькая. Сколько здесь торчу, никогда нормальная не попалась. Возьми лучше другой.

– А давно ты здесь? – спросила я, выбрав яйцо с майонезом.

– Почти три недели. Гарнир, кстати, ты должна накладывать сама. Но я не советую брать второе. Оно здесь всегда вчерашнее. А видишь тетку в косынке? Это Варвара. Она на кухне работает. Здесь у нее муж лежит после Афгана.

– Это она сама тебе рассказала?

– Так людей нужно уметь слушать, – улыбнулся Роман. – Я же с ней по-человечески, всегда спасибо говорю, по имени к ней обращаюсь, спрашиваю про ее здоровье. Она и поделилась. Всегда мне суп наливает больше, чем другим.

С подносами, нагруженными тарелками, мы покинули очередь. Роман остановился, высматривая свободное место.

– Вон там, – кивнул он. – Сразу два свободных стула, как раз уместимся.

Нина Тимофеевна не обманула: обед действительно был замечательным. Рома не отвлекал меня, предпочтя болтовне суп и второе. Я же незаметно разглядывала контингент. Люди выглядели совершенно обыденно. Никто не размахивал руками, не бился головой о стену и не кричал от страха. Значит, столовую могут посещать только те, кто не опасен для окружающих, а остальные едят у себя в палатах.

– Я всё, – заметил Ромка, принимаясь за компот. – А ты чего не ешь? Не хочется?

Мне действительно не хотелось есть, несмотря на то что утром я успела выпить кофе и съесть немного печенья.

– Да как-то… – смутилась я и отодвинула тарелку.

– Не лезет? – озаботился мой новый знакомый. – Не бери в голову. У меня сначала тоже так было, а потом стал есть нормально. Ты, кстати, заходи в гости. Я один в палате. Мать утром котлеты принесла, мне много.

– Приглашаешь в гости? А не выгонят? – удивилась я.

– Не выгонят, мы же не психи, – многозначительно заметил Рома. – Ты хлеб в сумку кинь, а то холодец не с чем будет есть.

Я послушно стянула с тарелки кусок хлеба и положила его в сумку.