Вечный путь (СИ)

Никто не видел человека в длинном коричневом плаще с широкой пелериной. Человека в старой ковбойской шляпе и вылинявших джинсах. Грубая матерчатая рубаха была заляпана жиром. Остатки обтрепавшихся тесемок свисали из наспех проделанных дырок у распахнутого ворота. На поясе с правой стороны висела пустая кобура из толстой буйволиной кожи. В гнездах для патронов по бокам тоже ничего не было. Слева ремень отягощал туго набитый кошель с тавром в виде головы быка.

Человек шел по воде.

Его ноги, обутые в поношенные остроносые сапоги со стоптанными каблуками, тревожили поверхностный слой еле заметной рябью. Волны обгоняли его, устремляясь к берегу. Человек поднимался и опускался — плавно, не замедляя шага, словно его тело накачали инертным газом или он принимал участие в грандиозных комбинированных съемках, где все эффекты выполнены намного реальнее, чем хотелось бы. Сам путешественник даже не смотрел под ноги, устремив взгляд в сторону береговой линии и дрожащих огней на месте Кор-Эйленда. Его правая рука поддерживала ремень походного баула, который, судя по многочисленным заплаткам, шрамам и потертостям, мог оказаться намного старше своего хозяина.

Но это впечатление было обманчивым. Внешность человека нисколько не отражала его истинный возраст. Он не знал болезней и смерти, не вылезал головой вперед из влажной утробы и не пробовал на вкус материнское молоко. Когда-то давно он тоже называл себя странником, паломником на пути к небесному граду.

Сейчас он пребывал по ту сторону жизни, в промежутке между двумя воплощениями, как эмбрион еще не успевший сформироваться в полноценный плод. Его ум оставался девственно-чистым, незапятнанным, белым листом бумаги. Кто он? Зачем он? Как его зовут? Ответ пришел из пустоты вместе с дуновением ветра, и человек заново обрел себя, как уже бывало с ним прежде. В тенистой бездне сознания вспыхнуло имя, которое он будет носить на этом витке Великой Спирали. Одно из бесконечной чреды имен, один из множества векторов в пучке квантовых разветвлений:

Морган Флойд Гаррисон. Черный Пилигрим.

Мертвые глаза цвета вороненой стали жадно впитывали все краски мира, ничего не отдавая взамен. Ему случалось пристально смотреть на беременных женщин и вызывать у них преждевременные родовые схватки, а маленькие дети, случайно заглянувшие в его глаза, теряли голос и переставали узнавать собственных родителей. Под его взглядом птицы умирали от мозговой эмболии, сверчки замолкали в траве, собаки жалобно скулили и грызлись с друг другом, а кости стариков начинали стонать от артрита. Одним единственным словом Морган мог лишить человека разума, и легким движением руки — отнять у него жизнь. Длинные черные волосы Пилигрима, связанные на затылке в конский хвост, маслянисто блестели в свете далеких звезд.

Он остановился в сорока ярдах от берега, внимательно изучил полосу пляжей и огрызки белого известняка, о которые разбивались низкие волны. Над горизонтом висел фиолетовый диск Валькирии, и Морган мог видеть извилистые реки газа и причудливые завихрения колоссальных циклонов на ее текучей поверхности. Он развернулся на каблуке так быстро, что сапог по щиколотку ушел под воду. На какую-то долю секунды создалось впечатление, будто нормальный порядок вещей сейчас восстановится и дерзкий незнакомец, посмевший бросить вызов законам природы, с головой погрузится в океан. Поверхность упруго прогнулась и выдержала давление.

Водяная пыль полетела из-под подошвы, словно песчинки или мелкие камешки на обычной дороге. Послышалось тихое шипение. За спиной Моргана осталось быстро рассеявшееся облако пара. Он слегка изменил направление и не спеша двинулся к берегу. Менее чем в десяти метрах под ним, сквозь полупрозрачную толщу воды проглядывал коралловый риф. Косяки рыб проплывали в лазоревой глубине. Морские гады ползали, совокуплялись и пожирали друг друга. Морган вышел на сушу, и волны прибоя забрызгали до колен его штаны и ботинки. Он окинул пляж заинтересованным взглядом, с живым любопытством отмечая каждую мелочь. Два сииза почуяли его одновременно, но не успели выплюнуть жала и сдохли от разрыва аорты.

В отдалении среди руин перемещались темные фигуры. Уцелевшие кочевники разыскивали отброшенные при взрывах полезные вещи. Но еще больше ходоков валялось на песке в виде бесформенных комков плоти. Некоторые трупы еще дымились. Многие умерли в корчах, когда их накрыло облако токсичного газа. Моргану не было до них дела. Он обогнул изгородь из колючей проволоки и двинулся на север вдоль границы периметра, осматривая следы на песке.