Веди свой плуг по костям мертвецов

Я начала складывать в рюкзак свои вещи и ноутбук, но услышала шум приближающихся машин, по меньшей мере двух. Времени на раздумья не оставалось, я подхватила все это и побежала вниз, в котельную. На мгновение мне почудилось, что там я снова увижу Маму и Бабушку. И Девочек. Может, это было бы для меня самым лучшим выходом – присоединиться к ним. Но в котельной никого не оказалось.

Между котельной и гаражом есть маленький закуток для водяных счетчиков, кабелей и швабр. Такой закуток должен быть в каждом доме на случай Преследований и Войн. В каждом без исключения. Вот туда я и забралась с рюкзаком и ноутбуком под мышкой, в пижаме и тапочках. Живот болел все сильнее.

Сначала послышался стук, потом скрип входной двери и шаги в сенях. Я слышала, как они топали по лестнице и открывали все двери подряд. Слышала голос Черного Пальто и того молодого полицейского, который работал с Комендантом и позже меня допрашивал. Но были и другие, незнакомые. Они разбрелись по всему дому. Звали меня:

– Гражданка Душейко! Пани Янина! – Уж одного этого было достаточно, чтобы я не откликнулась.

Они поднялись наверх, наверняка нанесли грязи, осмотрели каждую комнату. Потом один из них начал спускаться вниз, и в следующее мгновение дверь в котельную открылась. Кто-то вошел и внимательно огляделся по сторонам, проверил кладовку, потом направился к гаражу. Я почувствовала движение воздуха, когда этот человек прошел на расстоянии каких-то десятков сантиметров от меня. Затаила дыхание.

– Адам, ты где? – послышалось сверху.

– Здесь! – крикнул он прямо у меня над ухом. – Тут никого нет.

Человек наверху выругался. Грубо.

– Бр-р-р, до чего неприятное место, – сказал сам себе тот, что в котельной, и пошел наверх. Свет не выключил.

Я слышала, как они разговаривают, стоя в сенях. Совещаются.

– Видимо, она просто уехала…

– А машину оставила. Странно как-то. Пешком, что ли, пошла?

Тогда к ним присоединился голос Матохи, запыхавшегося, будто он прибежал сюда вслед за Полицией:

– Она говорила, что поедет к подруге, в Щецин.

Откуда он взял этот Щецин – смех да и только!

– Папа, чего ж ты мне сразу не сказал?

Матоха не ответил.

– В Щецин? У нее там кто-то есть? Папа, что тебе известно? – задумчиво расспрашивал Черное Пальто.

Матохе, видимо, было неприятно, что сын разговаривает с ним таким тоном.

– Как она могла туда поехать? – начали они обсуждать, но дискуссию прервал голос молодого полицейского:

– Ну что ж, опоздали. А ведь могли бы ее наконец поймать. Это ж надо, столько времени водить нас за нос. Невероятно, эта баба была у нас в руках, и не раз.

Теперь все они стояли в сенях, и я даже отсюда почувствовала, как один из них закурил.

– Надо немедленно звонить в Щецин, проверить, как она может туда добраться. На автобусе, на поезде, автостопом? Объявить в розыск, – говорил Черное Пальто.

А молодой полицейский возразил:

– Мы же не станем посылать антитеррористическую бригаду. Это всего-навсего старая чудачка. Порядком сбрендившая.

– Она опасна, – бросил Черное Пальто.

Все еще переговариваясь, полицейские начали выходить из дома:

– Надо опечатать дверь.

– И внизу тоже. Ну ладно. Давай.

Я вдруг услышала, как Матоха громко говорит:

– Когда она выйдет из тюрьмы, я на ней женюсь.

И тут же раздался гневный голос Черного Пальто:

– Папа, ты совсем уже в этой глуши спятил?

Я стояла, съежившись в углу, в полной темноте, еще долго после того, как они ушли, пока не услышала шум двигателей, а потом ждала еще час, прислушиваясь к собственному дыханию. На этот раз мне не снилось. Но как тогда, во сне, я была в котельной, в том месте, куда приходят Мертвецы. Мне казалось, что я слышу их голоса где-то под гаражом, в глубине горы – шум большой подземной процессии. Нет, это снова ветер, вечный ветер Плоскогорья. Крадучись, словно вор, я проскользнула наверх и быстро собралась. Получились две небольшие сумки, Али бы меня похвалил. Разумеется, в доме был еще один выход, через кладовку, им я и воспользовалась, оставив дом Мертвецам. В сарае Профессора и его жены дождалась наступления темноты. Я взяла только самое нужное – свои заметки, Блейка, лекарства и ноутбук со всей Астрологией. И, конечно, «Эфемериды», на случай, если в будущем я попаду на какой-нибудь необитаемый остров. Чем дальше я уходила от дома по неглубокому мокрому снегу, тем легче становилось у меня на душе. Я взглянула с границы на мое Плоскогорье, и мне вспомнился день, когда я впервые его увидела – восторженно, но еще не догадываясь, что однажды поселюсь здесь. Наше незнание того, чтo произойдет – чудовищная ошибка в программе мироздания. Следует исправить ее при первой же возможности.