Ведьма

— Опять на улице нашел? Сбежал от кого? — ведьма на всякий случай отошла на пару шагов, продолжая изучающе разглядывать коня.

— Не начинай — поморщился Дэн, — Прошу тебя. Если я скажу, что мне его подарили, поверишь?

— Нет, разумеется! Кто добровольно отдаст такую животину?

Ведьма подозрительно прищурилась. Было подозрение, что этот такой же, как и кот. Потому что иного объяснения для появления коня не было совершенно никакого. Как бы их не уважали, но отдавать такого работника это просто варварство! А если купить... Да она в жизни столько не заработает, даже если день и ночь будет бегать между столиков в таверне! А вряд ли Дэниал умудрился обменять его на тушки зверей, которых он приносил после охоты. Нужно было завалить, верно, медведя, а то и не одного, чтобы так сторговаться.

— Что? Не смотри на меня так, — Дэниал усмехнулся, похлопав коня по шее, тот недовольно фыркнул. Последнюю минуту, наверное, он в упор таращился, по-другому не сказать, на Фел. Девушке сделалось совсем не по себе.

— Прибавится мороки, — заворчала она, — Кормить сам будешь.

— А ты думаешь, ему нужна еда?

Конечно, ему нужна еда! Любому живому существу она нужна! Только вот какая — зависело уже от конкретного. Ведьма тревожно снова покосилась на морду, краем глаза наблюдая, как ловко черноглазый расстегивает ремни седла, потом рывком снимает его. Откуда он это умеет, почему так спокойно обращается с тем, что многие деревенские, верно, в руках никогда не держали — знать не хотелось. Может просто помнил из прошлого?

— Думаю, да.

— Хорошо, сам так сам. Только не спрашивай, пожалуйста, чем именно.

— Знать не хочу, — заявила Фелисия и оставила парня в гордом одиночестве.

У неё была пара мыслей, но девушка упорно гнала их прочь. Если бы она встретила бы это существо на Изнанке, то, пожалуй, бежала бы прочь так, что пятки сверкали. Очередная демоническая сущность в доме. Но хоть не под крышей, и то ладно. Серон, видимо, чувствуя кого-то подобного себе, тревожно озирался, прижав уши и вопрошающе смотрел на хозяйку внимательными желтыми глазами. Фелисия только вздохнула, подзывая пушистика в себе.

Йонеран удивлялся, как это у неё получается. Как самый суровый и грозный дух ли, человек, рядом с ней превращается в нечто нежное и даже доброе, в какой-то степени? Как один из высших демонов может ластиться к её рукам, как обычный котёнок? Как Дэниал, являющийся чуть ли не самой Тьмой, может так смотреть на неё и во взгляде не мелькает и толики жестокости? Даже он сам, мрачный, как безлунная ночь, смягчался.

Ведьма не знала ответа. Только понимала, что нежность и ласка сквозит сквозь пальцы, тепло разливается слабой улыбкой и смотрит добрыми глазами. На каждого. Не важно кто он. Каждый заслуживает хорошего отношения и не важно кто он, что сделал или собирается сделать. В душе у каждого теплится огонёк, который всего лишь нужно разжечь, подтолкнуть к выходу. Она никогда не делала этого специально, просто всё выходило само собой...

* * *

— Месье Фарн? Что-то произошло?

Мужчина сидел в пустом зале за столом, склонившись над кружкой. Отреагировал на вопрос не сразу, медленно поднял голову и криво усмехнулся.

— Накинь-ка капюшон, девочка. И не снимай его впредь.

Фелисия недоуменно пожала плечами, но всё же выполнила просьбу, убирая косу под платок. Владелец таверны окинул её оценивающим взглядом, нахмурился ещё сильнее, а затем бессильно кивнул в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

— Сегодня свободна. Из дома не выходи, брату своему тоже самое передай. И по другим девкам пробегись. Свалился, как снег на голову. Тьфу.

Фарн одним быстрым движение опрокинул в себя содержимое, решительно поднялся, зачем-то отряхивая пиджак. Поймав всё ещё ничего не понимающий взгляд ведьмы, подошел к ней ближе.

— Инквизиция здесь, — прошипел он едва слышно. — Один пёс притащился. Не прикидывайся невинной, знаю я всё о вашей семейке. Уходи сейчас же!

Внутри что-то ухнуло в пропасть. Фелисия сглотнула, похолодев и тут же бросила взгляд на второй этаж. Мысль, откуда мужчина всё знает, её не заботила – когда-то Флоренция спасла Фарна от холеры откровенным колдовством.

— Зачем? Их же тут с сотню-другую не было!

— Да почем я знаю?

Откуда-то выползала темнота. Непроглядная ночь и сталь, сверкающая в ней. Ветер и колкий снег, хлещущий по лицу острыми иголками.

Стремительно бледнея, рыжая подняла голову. Опираясь на перила, прямо на неё смотрел мужчина лет тридцати. Меховая накидка, надменный взгляд, граничащий с пренебрежением. Такой же колючий, как и снег.

— Доброе утро, месье, — он медленно двинулся к лестнице.

Точно завороженная, она смотрела, как инквизитор спускается вниз. Как его рука скользит по хлипким перилам легко и непринужденно и чувствовала, как все её существо, охватывает дикий, животный ужас.

— Вы нас не представите?