Ведьма по наследству

Я отпила еще глоток, покатав по небу мятную свежесть, погладила по розовой ручке подползшего Брюса. Тыквы наконец-то завязались. Я пересчитала — пятьдесят одна штука, с запасом. Большой вопрос, успеют ли они вызреть, но в условиях бабули ничего не сказано о том, какого размера и цвета они должны быть. И помимо тыкв хватает забот: наколдовать тридцать золотых, поучаствовать в шабаше и провести в наш мир еще одну сущность, не человека и не зверя. Двое — оборотень и воевода-берсерк — уже сходили. От Ярополка не было никаких вестей, но девочка из таверны, которая носит Ереме еду, рассказала, что в поставки провизии войску включили мешок какао. Значит, Глория все еще на службе. Интересно, кто готовит для нее шоколад, не Парнас ли?

Ерема вдруг привстал, могучие плечи напряглись.

— Там оборотень, — сказал он. — Пущать?

Я помедлила с ответом, покрутила в руках бокал и кивнула. Потом сообразила, что на затылке у Еремы глаз пока не вырос, и сказала вслух:

— Пущай.

Лютый вошел в калитку бочком, замер в нерешительности. Коротковатые штаны оголяли волосатые икры, вышитая рубашка туго обтянула крепкий торс и трещала по швам. С кого он содрал эту одежду? С мальчика пастушка?

— Добрый вечер, — поздоровался он и, помявшись, поклонился.

Я чуть не поперхнулась мохито. Будто на приеме у английской королевы.

— Привет, — сказала я. — Чего приперся?

— Так это… инкуба удовлетворять. Месяц истек.

— Уже? — удивилась я. — Он вроде бы отказался от притязаний. Наверное, ты хорошо постарался в прошлый раз, удовлетворитель наш.

— А вдруг все же явится? — Лютый, осмелев, подошел, присел рядом на ступеньки.

— Ну, давай подождем, — согласилась я. — Мало ли.

Ерема кинул на нас хмурый взгляд и отвернулся. Багрянец неба потемнел, над черными еловыми верхушками повисли первые звезды. Кузнечики застрекотали под отцветшей сиренью, заводя скрипучие рулады.

— Как твой хвост? — спросила я. — Тебя вроде зацепило драконьим пламенем.

Лютый помрачнел, поерзал на ступеньках.

— Все зажило, — скупо ответил он. — Огонь — это полбеды. А вот твое проклятие…

— Какое еще проклятие? — удивилась я. — Я же не успела наколдовать! Юлька на меня набросилась, сбила с мысли.

— Ну-ну… — Кажется, волк мне не поверил. — Отчего тогда я не могу ее забыть?

— Совсем дурак, что ли? — почти ласково спросила я. — Потому что она офигенная, вот почему.

Лютый взъерошил волосы — розовая резинка куда-то пропала, темные брови сошлись на переносице.

— А где она?

— Не твое дело.

— Наверное, ей тоже без меня плохо, — вздохнул Лютый. — Вон как она разозлилась, целого дракона на меня напустила. Меня так раньше никто не любил.

Я удивленно посмотрела на Лютого. Нет, не шутит, морда серьезная, сосредоточенно-грустная.

— Знаешь, тебе тут лучше не показываться. Я не могу ручаться за чувства Юльки, но дракон тебя точно сожрет и не поморщится.

— Я неделю по округе рыскал, — признался Лютый, — перед тем как к тебе идти. Не хотелось снова зад подпалить. Уж разузнал, что дракона в лес отправили. Говорят, жжет сумертов охапками.

— Так для того дракона и создали. А твоя хвостатая задница просто подвернулась не в то время и не в том месте.

Лютый посопел, выдвинув нижнюю челюсть, искоса глянул на меня янтарным глазом.

— Позови ее, ведьма, — хрипло попросил он, — поговорить хочу, увидеть.

— Я тоже соскучилась, — вздохнула я. — Нет ее, уехала к родителям. А если б и была она тут, вам больше не по пути. Она решила за ум взяться, — вспомнила я обет Юльки, — никакого добрачного секса.

Лютый нахмурился еще сильнее, а потом вдруг просветлел.

— Значит, она после меня ни с кем… — Он развязно улыбнулся, сверкнув клыками, расправил плечи. — После оборотня обычные мужики уже не по вкусу.

— Ой, все! — Я встала и пошла в дом. — Инкуба нет и, похоже, не будет. Давай проваливай, горе-любовник. И больше тут не появляйся. Тебе повезло, что я сегодня пьяная, то есть добрая. Еще один твой косяк — прокляну так, что хвост отвалится или что другое.

Я захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной. За эти несколько недель я сделала в доме перестановку, расставила по подоконникам цветы, укрыла ржавую дверь новым зеленым ковриком со спиральными узорами, как на пузике Глории. Из фэншуя я запомнила два главных принципа: если есть что-то некрасивое — его надо спрятать, а если чего-то не видно, то его нет. Темный бог оказался ценителем правильного фэншуя и больше меня не беспокоил. Да и, в конце концов, человек ко всему может привыкнуть, даже к двери в ад.

В доме витал едва уловимый аромат корицы — от нечего делать я сварила партию мыла прямо в ведьмином котле. То ли дело в еловых дровах, которыми я растопила камин, то ли в магии места, но мыло получилось отменное. Я опробовала его на себе и теперь жалела лишь о том, что воевода слишком далеко, чтобы оценить шелковистость и нежность моей кожи. Правда, Грех от запахов расчихался и сбежал в наш мир, видимо, ароматы выхлопных газов ему больше по вкусу.