Ведьмина неделя

«УИЛКС, ДУЛЬСИНЕЯ. 1760–1790. Известная ведьма, носившая прозвание архиведьмы.

Р. Стипл-Бампстед, Эссекс. 1781 — перебралась в Лондон, где прославилась ночными полетами на метле над собором Св. Павла и зданием Парламента.

Метлы и по сей день иногда называют „По ни Дульсинеи“. Стояла во главе Ведьмовского восстания в 1789. Вместе с другими предводителями восстания была арестована и сожжена. Предание гласит, что, когда она горела, кровля собора Св. Павла расплавилась и стекла по стенам наземь. До 1845 чучело Д. У. сжигали во время всех казней колдунов и ведьм, но затем эта практика была прекращена из-за высокой стоимости кровли собора».

Нэн вздохнула и поставила том на место. Когда прозвенел звонок, она прокралась в класс и принялась делать уроки. В Ларвуд-Хаус приготовление уроков называлось «губа» — никто не знал почему. Когда Нэн вошла в класс, все уже сидели там. Слышалось хлопанье тетрадей по голове Брайана Уэнтворта и его приглушенный визг. Но стоило Нэн появиться на пороге, как шум утих, потому что сразу за ней в класс вошел мистер Крестли.

— Чарлз Морган! — объявил мистер Крестли. — Тебя вызывает мистер Уэнтворт.

Чарлз с усилием отогнал видение пляшущих кругом языков пламени. Он поднялся и потащился, как лунатик, по коридорам и через вертящиеся двери в то крыло школы, где находились квартиры живущих при ней учителей. До этого он был дома у мистера Уэнтворта только один раз. Он отогнал мысли о костре и принялся читать таблички на дверях. Наверное, мистер Уэнтворт вызывает его из-за этих проклятых шиповок. Чтоб этого Дэна Смита заколдовало! Чарлз постучал в дверь.

— Войдите! — сказал мистер Уэнтворт.

Он сидел в кресле и курил трубку. Комната была полна густого дыма. Чарлз с изумлением обнаружил, как бедно обставлена комната мистера Уэнтворта. Кресло было совсем протертое. На шлепанцах мистера Уэнтворта виднелись дыры, в каминном коврике (на котором стояли шлепанцы) тоже. Но в камине весело горел огонь, и в комнате по сравнению с остальной школой было восхитительно тепло.

— А, Чарлз! — Мистер Уэнтворт положил трубку в пепельницу, — судя по всему, первый опыт Брайана в гончарном деле. — Чарлз, сегодня мне донесли, что ты, вероятно, колдун…

Глава пятая

В раздевалке Чарлзу показалось, что он дошел до предела страха. Теперь он понял, что ошибался. Слова мистера Уэнтворта тяжко ударяли его под ребра — одно за другим. Чарлз чувствовал, что растворяется, растекается и падает, падает, летит в колодец, на такую немыслимую глубину, что весь успел изойти на долгий страшный крик. А потом он вместе с криком вылетел наверх.

Убогая комната плыла и дрожала перед его глазами, Чарлзу казалось, что он откуда-то из-под потолка глядит на собственную голову, лысеющую макушку мистера Уэнтворта, поднимающийся над пепельницей дымок — и кричит, кричит, кричит… Он перепугался пуще прежнего. Это что же, он раздвоился? Сейчас мистер Уэнтворт все заметит!

К удивлению Чарлза, какая-то его часть, оставшаяся на потертом ковре, вполне достойно отвечала мистеру Уэнтворту. Чарлз слышал, как его собственный голос с должной долей изумления и оскорбленной невинности отзывается:

— Я?! Что вы, я не колдун, сэр.

— Этого я не говорю, Чарлз. Я просто сказал, что мне об этом донесли. Мне сообщили, что ты поссорился с Нэн Пилигрим и во время этой ссоры упоминал личинок, дохлых мышей и прочие мерзости.

Чарлз-на-ковре возмутился:

— Да, это правда! Но я просто повторил то, что она сама говорила за обедом. Вы ведь тоже там были, сэр. Разве вы ничего не слышали, сэр?

(В это время Чарлз-под-потолком вознес хвалу счастливой колдовской звезде за то, что мистер Уэнтворт за обедом оказался напротив Нэн Пилигрим.)

— Слышал, — кивнул мистер Уэнтворт. — И сразу понял, что ты повторяешь слова Нэн. Но мой информатор решил, что ты произносишь заклинание.

— Какое еще заклинание?! — запротестовал Чарлз-на-ковре.

— Получилось похоже, — развел руки мистер Уэнтворт. — Чарлз, времена нынче беспокойные, лишняя предосторожность не помешает. Похоже, мне стоит кое-что тебе объяснить.