Ведьмина тайна

– Пророчица Лана – да, я её знала, – ведьма брела по единственной деревенской улице, сунув руки в карманы шортов. – У ведьм есть срок жизни, Рада, – сто пятьдесят лет. Мы до последнего дня можем выглядеть девчонками, здоровыми и сильными, но когда наступает сто пятидесятый день рождения… Уходим быстро и навсегда. Срок Ланы настал. Хорошо, что она успела предупредить. Ты хоть понимаешь, как феноменально тебе везло? – и посмотрела на меня серьёзно.

– Кажется, даже слишком… – я передёрнула плечами, прижимая к боку сумку. – И боюсь, что в любой момент везение кончится… и всё.

– Не забывай об этом, – предупредила Марьяна. – Никакого шапкозакидательства. Прослежу лично. И помогу тебе.

– Это угроза? – я невольно улыбнулась.

– Это семья, – она остановилась у неприметно-серых ворот.

Пока ведьма открывала калитку, я раздумывала, спросить или… Нет, не будет мне покоя, пока не узнаю…

– Городская ведьма… – я запнулась. – И отец Вальпургий… Что с ними? Мне нужно знать, пойми. Они же… люди. И поди из-за меня…

– О, не льсти себе, – фыркнула Марьяна, направляясь по вьющейся меж малиновых кустов дорожке к дому. – Их убрали как потенциально опасных. Отец Вальпургий – бывший заклинатель. Выгорел на работе, и от дара осталось одно название. Но почувствовать в городе новую нечисть он бы смог. Его наверняка убили, а тебе показали иллюзию. А твоя «начальница» обвела тебя вокруг пальца. Кто-то был в доме отца Вальпургия. Тот, кто открыл дверь. Кто или не успел напасть, или знал, что тебя ждут в офисе. Кто следил за тобой. Если Бахтияр не дурак, он туда наведался, прочитал следы и сделал выводы. А вот Арина Николаевна… Не знаю, что с ней. Не понимаю, почему она не направила в Круг сигнал бедствия. Но разберусь.

Прозвучало зловеще – и предупреждающе. Отрезвляюще. Конечно, журналистский инстинкт и природное любопытство требовали ответов на насущные вопросы и хотели сунуть нос в тёмный мир колдовства, сдуть тысячелетнюю пыль с древних тайн, но… Но. Нет врождённой силы касаться их – не лезь. Иначе – моменто море. Вернее, memento mori. Серьёзно и сурово.

Марьяна поднялась на крыльцо, открыла дверь, прошептала что-то, и ступени ощутимо вздрогнули.

– Заходи, – она отступила, приглашая.

Я прошла в дом, скинув у порога балетки, и застыла, изумленно оглядываясь. Это… не жилая комната. Это… оранжерея.

Всё пространство единственной большой комнаты колосилось и зеленело, цвело и пахло. Потолок и стены затягивал цветущий плющ, со шкафов и кухонного гарнитура сползали лианы, по углам высились шикарные пальмы и фикусы, тумбочки служили подставками для коланхоэ и чёрт знает, чего ещё. И, само собой, подоконники с кактусами, геранью и прочими декабристами. Свободные пятачки – плетёное кресло под одной пальмой и диван – под второй. Всё. Даже на полу повсюду стояли горшки с цветами.

– Я – ведьма растительного и животного. Люблю зелень, – Марьяна протянула руку, и с потолка послушно спустилась плеть плюща. Обвилась вокруг запястья и поползла по руке живой змеей, ластясь и приветствуя хозяйку.

– Потрясающе! – искренне восхитилась я.

– Спасибо, – и она указала на неприметную дверь. Плющ, скрывающий её, послушно разошёлся раздвинутыми шторами. – Там ванная и туалет. Там – холодильник. Ешь, что найдешь. Переодевайся, во что подойдёт. Спи, сколько понадобится. Я вернусь к вечеру. Дом под сильной защитой, а вот огород – нет. Лучше не выходи. А ты, – и ведьма пощекотала веточку плюща. – Будь гостеприимным. И береги гостью. Защищай.

Плющ послушно уполз на потолок, обнажая скрытые шкафы – книжные, одежные, с посудой. И заодно маленький стол у подоконника, который я сначала не заметила.

– Спасибо, – повторила я за ней, – за всё.

– Не за что, Рад. Маме не звони. Я свяжусь с отцом и объясню обстановку. Не надо к ним внимание привлекать, – открыв шкаф, Марьяна сгребла с полки пригоршню узких пробирок, похожих на косметические пробники для духов, и одну протянула мне. – Восстановительное. Всё в чай выльешь, выпьешь и к ночи будешь как огурчик. Вопросы?

Я качнула головой и неожиданно для себя выпалила:

– А про цветы потом расскажешь, где какие?..

– И побегами поделюсь, – ведьма улыбнулась, открывая входную дверь. – Отдыхай. До вечера.

Ванная комната оказалась вполне современной – унитаз, душевая кабина, раковина, небольшая стиралка – и тоже в цветах. И крышку унитаза я с опаской поднимала, думая, нет ли там водяных лилий, но обошлось. Закинув в стиралку грязные вещи, я приняла холодный душ и почувствовала себя человеком. Нашла в шкафу подходящие футболку и шорты, заглянула в холодильник и остановилась на твороге. На столешнице благодаря гостеприимству плюща нашлись чайник и заварник, вкусно пахнущий травами. И горка свежих блинов. А когда я ела-то в последний раз?.. Ай, ладно.

Поев и выпив чаю с зельем, я добралась до дивана, закуталась в плед и вырубилась. Последним воспоминанием – плющ. Кошкой прокравшаяся на подушку веточка, усыпанная мелкими белыми цветами, – и нежный запах, и осторожное касание… и, клянусь, шёпот. Словно… колыбельная.